«Я была той еще оторвой». Читарушники вспомнили, какими были в студенчестве

Мне студенчество подарило друзей. И научило учиться — были преподаватели на кафедре русского, литературы, политологии и в инязе, которых я до сих пор помню и нежно люблю. В остальном я не скажу, что было круто: специальность хорошая, но профильное образование нам давали достаточно посредственное. Тем не менее я доучилась, правда, перевелась на заочку после третьего курса.

Была ли хорошей студенткой? Это вряд ли. Прогуливала, много из себя строила, но всегда знала, что у меня свой путь. Наверное, самое крутое, чему я научилась, — учиться самостоятельно. Это важный навык, который мне в жизни позже помог.

В плане бедности студенческой всё по классике: дошираки, вредная еда, дешевый алкоголь. Походы в клубы у нас были забавные, посиделки на квартирах. Студенчество — это общность. Мы действовали часто вместе, помогали друг другу, пробовали какие-то вещи в первый раз, и это «рядышком», — то, что появляется именно во время учебы в вузе.

Ты никогда не один, всегда что-то придумываешь, выкручиваешься, растешь и учишься быть взрослым. Резюмируя — было круто. Но повторять тот опыт я бы не стала. А вот сейчас бы была не против взглянуть, как учатся студенты и что изменилось за 10 лет с момента моего выпуска.

На фото мы в студенческом театре-студии «Странник». Нам так в нём нравилось, что однажды вечером мы решили остаться на ночь. Дежурила лояльная вахтерша. Мы на ходу сочинили историю про то, что-то ли кого-то выгнали со съемной квартиры, то ли кто-то потерял ключи. В общем, ситуация безвыходная, только одно спасение. Остались в закутке «Странника». Постепенно корпус опустел. Ушли заочники. Ушли музыканты из подвала. Остались только мы. И вахтерша.

Мы пошли на ночную экскурсию по филфаку — когда еще будет возможность. Осмотрели все незакрытые закутки. Еще был открыт актовый зал. Вспомнили про эвакогоспиталь, женскую гимназию, обсудили балы, вероятность подземного хода в соседний дом настоятельницы гимназии, а ныне следственный комитет. Забрались на третий этаж в камералку историков. Там тогда шел ремонт, и можно было тихонько целоваться. Испугались какой-то белой фигуры около деканата, но, конечно, нам померещилось от накала страстей, откуда там призраки… И мирно уснули. Утром все шли на пары, а мы, гордые и немножко избранные, шли умываться и завтракать, чем бог послал. Филфак вообще мне был как дом. Мы были настолько наглые, что однажды пришли на кафедру литературы и попросили там штопор, но это уже совсем другая история.

Я учился в энергетическом институте Читинского государственного технического университета на стыке 90-х и нулевых годов. Особого счастья от обучения не испытывал, на последних курсах учиться практически бросил и начал работать, но всё равно окончил институт со средним баллом — 5,0. Это юношество, поэтому все воспоминания светлые, времена исключительно счастливыми вспоминаются. Но у меня все годы обучения была легкая растерянность по поводу того, что я со всеми этими знаниями буду делать потом в реальной жизни. И думаю, что основной мой бонус от высшего образования — умение системно работать, искать, обрабатывать, усваивать и использовать большие объемы информации. Тут вуз незаменим, особенно на первых курсах, когда ты еще пашешь на зачетку.

Истории из вуза мне вспоминаются в основном из числа тех, которые лучше в публичное пространство не выносить. Из безопасного могу вспомнить всегда неожиданные уроки геополитики и публичной риторики на парах по дискретной математике у куратора нашего курса, ныне покойного Василия Викентьевича Глазырина. После сельской школы для меня эти дискуссии о месте России в мире были настоящим откровением.

В начале своей студенческой жизни я начала реализовывать план «Сначала ты работаешь на зачетку, а потом зачетка работает на тебя». Четыре семестра я окончила с отличием (даже начала получать повышенную стипендию), и потом мой план начал действовать. В итоге у меня красный диплом.

Интересный факт: я по приколу написала диплом на тему «Проектирование крематория в Забайкальском крае» и получилось даже очень хорошо. Построить по моему плану его должны были за городом.

Когда ты студент, то студенчество не кажется каким-то особенным и радостным временем. Больше переживаешь из-за пар, пропусков, отработок, курсовых, практики и так далее. Но сейчас уже я понимаю, чем хорошо было то время. Это была свобода. Уже не ребенок, но как бы еще и не прямо взрослый. И времени много, и возможностей, и вокруг тебя много-много разных людей, общения и активностей, хочешь ты того или нет. Сейчас я бы точно провел свое студенчество иначе, пробовал бы себя больше во всём. И если ты читаешь это и ты студент — кайфуй! Дальше будет уже не так. Не сказать, что хуже, но точно по-другому.

Честно, когда я приходил в универ, я спал. У меня почти не было пропусков, но был вечный недосып, который я волей-неволей компенсировал на лекциях. Я старался записывать, но веки с каждым сказанным преподавателем словом тяжелели. Зато я научился очень полезному на учебе, но бесполезному где-то еще навыку — записывать лекции во сне. Не важно, что разобрать этот почерк потом было сложно. Важен сам факт.

Остальное всё, как и у всех — бессонные ночи за курсовыми и дипломами, лабораторки, домашки. Еще у нас было радио. Я вызвался монтировать выпуски для него, поэтому несколько раз в неделю засиживался дотемна в стенах вуза, вновь и вновь переслушивал, что там мои одногруппники наговорили в микрофон, не прозвучало ли где-то лишнее словцо или звук. Сейчас вспоминаю всё это с теплотой.

Прикольно было волонтерить. Еще на первом курсе вступил в студотряд, которого сейчас уже нет, под названием «Лига добра». Мы Кенон убирали, мастерили всякое, в конкурсах участвовали, организовывали творческие вечера, даже вальс танцевали на «Хрустальном сердце Забайкалья» — это региональный фестиваль волонтеров. В общем, были одной маленькой и очень милой семьей. Вообще удивительно, как именно в студенческие годы просто найти новых друзей. В более взрослой жизни это сложнее.

Кстати, о сближении. За годы в вузе я успел культурно обогатиться, общаясь с китайцами в «Килфише». При условии, что они почти не знали русский, а мы вообще не знали китайский.

Студенческие годы у меня выдались веселыми. Я была той еще оторвой и, честно сказать, учебе больше предпочитала работу и тусовки. Один раз даже стоял вопрос о моем отчислении. На третьем курсе я накопила 14 долгов, но каким-то чудом мне удалось закрыть их за две недели и даже выйти на стипендию. Это моя любимая история.

Преподаватели и одногруппники не особо меня любили. Но меня мало это волновало, ведь я тусила с четверокурсниками и была активисткой в студотряде. Анализируя прошлое, понимаю, почему отношения с одногруппниками не складывались (не со всеми, конечно, например, я всё еще дружу с тремя ребятами, с которыми еще на первом курсе мы сформировали свою тусовочку), я сама неосознанно провоцировала людей на негатив. Вела себя как бунтарка, не боялась поднимать табуированные темы и задавать глупые вопросы, высказывать мнение, отличное от остальных, не выполняла задания, которые были мне неинтересны, ерничала, ехидничала и посмеивалась над другими.

Но не потому, что я такая стерва, а потому что взросление у меня произошло чуть позже, чем у остальных. Сейчас я абсолютно другой человек и очень жалею, что тогда учеба не вызывала у меня особого интересна. Тогда мне казалось, что нам преподают бесполезные дисциплины, а сейчас я бы с большим удовольствием послушала лекцию по экономике, зарубежной литературе или русскому языку! Эх, а столько всего интересного мне бы хотелось спросить и обсудить с преподами сейчас. Они, и правда, были у нас классными, не все, конечно, но многие из них. Особенно Владимир Алексеевич Тихомиров и Оксана Ивановна Макова.

В целом у меня остались только теплые воспоминания о студенческой жизни. Я всегда рада видеть бывших одногруппников, с некоторыми из них мне приходилось даже работать, отличные ребята, а самое главное — адекватные. Благодарна всем и каждому, а особенно преподавателям, за то, что, несмотря ни на что, помогли мне получить образование, несмотря на все «прелести» моего запоздавшего пубертата.

Я была каким-то противоречивым студентом. Все спрашивали, как уживается во мне вся покорность «домашке» и бунты против незачетов двоечникам. Одновременно отличница и прогульщица, исполнительная и ленивая, вникавшая в постулаты журналистики и сильно спорившая на все темы. Но проблем ни у меня с преподавателями, ни у них со мной не было. И вообще я помогала всем нуждающимся с контрольными, курсовыми и даже двумя дипломами.

Общественная жизнь обошла меня стороной, к сожалению. Я не была старостой, не состояла в студотрядах, не играла в КВН, например. Наверное, на всё это не хватало времени, потому что я работала с 1-го курса. Но сейчас я бы с удовольствием вступила в какой-нибудь студотряд. Или зависла в радиорубке или телестудии факультета, где мы обсуждала грядущий выпуск новостей. Эх…