Пионер-убийца из Кокуя. Семиклассник жестоко расправился с девочкой в Забайкалье в 80-е

Это уголовное дело суд рассматривал в закрытом режиме, потому что наряду с убийством было совершено преступление против половой неприкосновенности. Самое чудовищное в этой истории то, что преступником оказался ученик 7-го класса. Произошло оно 40 лет назад в поселке Кокуй Сретенского района.

Рано утром 10 сентября 1983 года в одном из огородов поселка Кокуй было обнаружено тело 12-летней ученицы 6-го класса с признаками насильственной смерти.

Из протокола осмотра места происшествия: «Девочка лежит на спине, голова запрокинута назад, руки опущены вдоль туловища, на ней школьная форма, на шее повязан пионерский галстук, на ногах колготки светло-серого цвета. Трусы и колготки приспущены. На лобной и теменной части головы имеются повреждения в виде обширной рваной раны с оскольчатым переломом черепной коробки. В девяти метрах от места обнаружения трупа лежит жёлтый ученический портфель, где находятся учебники для 6-го класса, кошелек с мелочью, расческа, пудра».

Сразу возникло подозрение, что перед тем, как девочку убили, ее изнасиловали.

Инна Федотова (имена и фамилии изменены) была душой своего 6 «Б». Учеба ей давалась очень легко: запоминала всё буквально на лету. А кроме того, она была очень открытым человеком, который всегда был готов прийти на помощь товарищам по школе. Недаром ее каждый год избирали то старостой класса, то вожатой для малышей, то членом школьной дружины. Инна занималась музыкой и мечтала о пианино. Родители как раз обещали ей его купить.

9 сентября 1983 года в школе был урок домоводства, и, хотя до зимы было еще далеко, девочки учились готовить зимний салат — оливье, для чего Инна взяла из дома баночку зеленого горошка. Собираясь в школу, Инна сказала маме, что после уроков пойдет ночевать к бабушке — семья была дружной, и это не вызвало удивления у родителей, ведь бабушка буквально вынянчила их дочь. Закрыв за дочерью дверь, они и подумать не могли, что видели ее в последний раз.

К бабушке девочка всегда ходила одной дорогой: сначала по улице Заводской, потом вдоль стадиона, а дальше по поселку до улицы Нагорной. Всего ее путь занимал 20 минут.

Для того, чтобы выяснить, где ей повстречался преступник, следователи нарисовали схему Кокуя, где пунктиром изобразили все возможные варианты ее пути. Были опрошены десятки людей, но никто Инну не видел.

Под подозрение попали двое взрослых мужчин: дядя Инны и сосед Федотовых, которых периодически вызывали на допросы. Следователи и подумать не могли, что череп девочки проломил подросток. Опрашивали и одноклассников Инны, а в 6-х и 7-х классах учителя проводили классные часы, где говорили о том, как какой-то подонок убил девочку из их посёлка. Может быть, кто-то что-то видел? Классный руководитель 7 «В» и представить не мог, что убийца сидит в его классе, смотрит на него и слушает рассказ учителя.

Прошло около месяца, следствие не сдвинулось ни на шаг. Это было странно, так как подобные дела, тем более в деревне, раскрывались буквально за пару дней. Следователи решили, что, возможно, что-то упустили, когда делали судебно-медицинскую экспертизу тела погибшей и решили провести ее повторно.

1 ноября 1983 года была произведена эксгумация, на которой присутствовал и отец Инны, которому предстояло нелегкое испытание — подтвердить, как требует процедура, что эксгумировано тело именно его дочери.

Необходимые образцы эксперт решил взять прямо на кладбище. День был достаточно теплым — термометр показывал пять градусов выше ноля. Почти пять часов работал эксперт, но смог установить лишь то, что те двое взрослых мужчин, которые были под подозрением, точно не причастны к этому преступлению. Никаких новых деталей, указывающих на злоумышленника, он не нашел.

10 ноября 1983 года следствие приостановили «до установления лица, совершившего это преступление».

Прошла еще неделя. На пороге отделения милиции появилась женщина, которая неуверенно сказала, что, возможно, может помочь следствию. Ее выслушали.

Вот что она рассказала: «Месяц назад я пришла к соседям посмотреть кино «Карастояновы» (4-серийный фильм производства СССР и Болгарии). Мы стали обсуждать случившиеся накануне убийство и то, что по дворам ходит милиция. В это время хозяйка дома вышла в сени, а за ней — ее сын Андрей. Я услышала, как он попросил мать не рассказывать, если будут спрашивать, о том, что он вечером 9 сентября отсутствовал дома».

Она добавила, что это выглядело очень подозрительно, и ей кажется, что Андрей способен совершить преступление, так как находится на учете в детской комнате милиции.

Следователи допросили мать и сына, а параллельно произвели обыск в их доме. Были изъяты брюки и куртка Андрея, на которых обнаружили замытые пятна бурого цвета. Это и стало главной уликой — группа крови на одежде совпала с группой крови Инны, у Андрея же была кровь другой группы.

На допросе он признался, что действительно попросил мать утром 10 сентября не говорить следователям, что вечером 9-го его не было дома. Он всё еще не признавался в своей причастности к преступлению, а объяснял, что заставил мать солгать, потому что был на учете в детской комнате милиции и боялся, что все подумают на него. Мать Андрея в итоге сказала правду: сына не было дома 9 сентября два часа — с восьми до десяти вечера.

«Когда он пришел домой, я обратила внимание на то, что его руки были в крови. Я спросила: «Андрей, что у тебя с руками?» Он ничего не ответил, снял куртку, повесил ее на вешалку, вымыл руки и пошел спать. На следующее утро, когда стало известно об убийстве, он попросил меня молчать. Я сразу же почувствовала нехорошее, я пыталась от него добиться, почему его руки в крови, но он отмахнулся от меня. Почти каждый день я говорила ему: «Если ты виновен — признайся по-честному», но он сказал, что это не мое дело и он сам ответит за себя», — рассказала мать.

На очной ставке с матерью после того, как Аршанину стало известно о показаниях соседки, он решил — отпираться не имеет смысла.

Из показаний Андрея Аршанина:

«Накануне на уроке труда по заказу Сретенского судостроительного завода мы делали стальные цепи из проволоки длиной около метра. Эта цепь так и лежала в кармане моей куртки.

Я вышел из дома в 20 часов и пошел на стадион. По пути встретил ученицу 6-го класса нашей школы — Инну, которая мне очень нравилась. Я ей сказал: «Давай с тобой дружить!», а она мне ответила: «Пошел отсюда, дурак!» Я пошел вслед за ней примерно в двух метрах. Потом догнал ее и хотел поцеловать, но она отклонилась. Тогда я ударил ее кулаком по лицу, она заплакала, я ударил ее еще раз, она стала кричать. Ее крики напоминали слово «а-а-ай». Тогда я вытащил из кармана цепь и ударил ее по голове, чтоб она не кричала. После этого у нее изо рта пошла кровь.

Я взвалил ее на плечо и, зажимая рот, потащил в огород. Я хотел совершить с ней то, что делает мужчина с женщиной. До этого у меня ни с кем не было. Я положил ее на землю, снял с нее плащ и остальное, с себя брюки и лег на нее. Она лежала неподвижно. Потом я стал осуществлять задуманное, но мне стало муторно от крови, которая шла у нее изо рта и носа. Меня затошнило, и до конца я свои действия не довел.

Потом она зашевелилась, стала стонать и кричать. Я пытался зажать ей рот, но она продолжала кричать. Тогда я встал на ноги и, взяв цепь, намотал конец на руку и резко, с оттяжкой, нанес ей три удара по голове. Она руками закрывала голову. Когда нанес второй удар, то услышал, что у нее в голове что-то хрустнуло, после третьего удара она съежилась, а потом расслабилась и осталась лежать неподвижно. Я отошел в сторону, так как мне стало страшно, но потом вновь подошел к ней и понял, что Инна мертва.

Наутро цепь и перчатки я бросил в Шилку. Куртка была темной, и я просто замыл кровь водой, и мне показалось, что этого достаточно. О случившимся никому не рассказывал».

Андрей Аршанин был, что называется, из неблагополучной семьи — отец беспробудно пил. В школу пошел с восьми лет, а в 6-м классе остался на второй год. Так что в своем седьмом он был самый старший и крупный. Посещал стрелковый кружок и, по его словам, любил книги про войну и про подвиги. При этом его «подвиги» были криминального характера — к моменту совершения убийства и изнасилования Аршанин уже 10 лет состоял на учете в милиции в связи с хулиганством и кражами. Не гнушался отбирать и мелочь у детворы.

Находясь под стражей, он жаловался психологу, что первое время после произошедшего спал очень плохо — Инна стояла перед глазами, а у него были мысли покончить с собой, но он не смог этого сделать. Цепь, которой он убил Инну, так и не нашли, для опознания были предъявлены три похожие — из мастерской Кокуйской средней школы № 2.

Дело рассматривал Читинский областной суд во время выездной сессии в помещении Сретенского районного народного суда 17 апреля 1984 года. Андрей Аршанин полностью признал свою вину, сказав в последнем слове, что, побывав в следственном изоляторе, понял, каково это и теперь сожалеет, что попал за решетку. «Я чистосердечно раскаиваюсь в своем преступлении», — добавил он.

Государственный обвинитель попросил суд назначить ему максимально возможное для несовершеннолетнего наказание — 10 лет. Суд — дело рассматривалось не судьей единолично, а с участием двух народных заседателей — посчитал, что нужно учесть это раскаяние и признание вины, как и несовершеннолетний возраст подсудимого. По сравнению с запрашиваемым прокуратурой суд снизил наказание на один год и приговорил Аршанина к девяти годам лишения свободы с отбыванием наказания в воспитательно-трудовой колонии усиленного режима. Приговор Аршанин не обжаловал.

Глядя на снимок девочки, сделанный незадолго до ее смерти, задумываюсь, кем бы могла стать эта способная к учебе школьница — талантливым музыкантом, известным врачом или, может быть, авторитетным педагогом. В отличие от своего убийцы, она любила читать не о подвигах, а сказки, и сама будто стала персонажем одной из них: пошла к бабушке, а на пути встретился серый волк.