«Мама, пишу под диктовку». Ребенка похитили в бамовском поселке в 90-е

Пресс-секретарь Забайкальского краевого суда Виктория Михайлюк продолжает рассказывать о громких преступлениях и занимательных событиях прошлого, которые происходили в разные годы в Забайкальском крае и не только.

Сценарий преступления, которое произошло в 1994 году в поселке Куанда, злоумышленнику подсказал французский детектив, который незадолго до этого показывали по Центральному ТВ. «Каждому свой ад» — так называется фильм. И он действительно случился у основных действующих лиц этой истории.

В 90-е годы прошлого века молодой поселок Куанда, а основан он в 1981 году, переживал свой расцвет. В малую столицу БАМа, как называли поселок, со всех уголков страны приезжали строители, железнодорожники, учителя, врачи. На стройке века создавались и семьи: уже через десять лет после рождения Куанды в ней проживало примерно три тысячи человек.

Вот и Ольга Смирнова, рано овдовев, со своей младшей дочкой Женей (старшая осталась в Москве и уже училась в МГУ) приехала сюда и жила в одной из современных пятиэтажек. Здесь в Куанде, работая на железной дороге, Ольга встретила Георгия Иванова, который был разведен и жил холостяком. Стали проживать одной семьей, хотя брак официально не регистрировали. Георгий очень хорошо относился к Жене, она тоже воспринимала его как родного отца.

В конце августа к ним в дверь постучали: на пороге стоял взрослый сын Георгия от первого брака Андрей со своей женой Любой. Пара попросила их временно приютить.

Ольга позже расскажет следователям: «Отношения между Андреем и Любой были не совсем нормальные. Мне кажется, Люба боялась его потерять, очень любила, несмотря на то, что он ее мог оскорбить или ударить. Андрей был не в ладах с законом, постоянно влипал в какие-то истории».

Пытаясь заработать, Андрей занял у отца 400 тысяч рублей и уехал в Новосибирск за видеоаппаратурой, чтобы ее затем перепродать. Любу с собой не взял. Та затосковала, из дома практически не выходила, могла весь день молча сидеть у окна. За этот месяц она очень сблизилась с Женей: часами с ней играла, шепталась и дурачилась. Ольга была этому даже рада — из-за загруженности по работе не всегда могла уделить дочери достаточно внимания.

19 сентября 1994 года Женя пропала. Около четырех часов дня она вышла после занятий в музыкальной школе и домой не вернулась. Девочка была домашним ребенком и просто так, без предупреждения, пойти к кому-то в гости из подруг не могла. Родители сначала обзвонили школы, потом пошли по соседям и знакомым искать Женю.

В квартире осталась Люба, на случай, если вдруг Женя сама придет домой. Люба и сообщила вернувшимся Ольге и Георгию, что пока они искали дочь, кто-то звонил по телефону и сказал, что Женю выкрали и требуют выкуп 3,5 миллиона рублей. Те сразу побежали в милицию.

Сотрудники оперативно отреагировали: установили на домашний телефон микрофон, стали проводить другие оперативно-разыскные мероприятия по поиску девочки. Всю ночь оперативники провели с семьей Жени, но никаких звонков больше не поступало. До шести утра милиционеры были вместе с Ольгой и Георгием, потом ушли. Чуть позже Любовь вышла покурить на лестничную площадку и, подойдя к окну, закричала: «Из подъезда кто-то вышел!»

Ольга и Георгий соскочили, выбежали из квартиры, но в подъезде уже никого не было, а в почтовом ящике лежало письмо.

«Мама, я пишу под диктовку.

Довожу до вашего сведения, если вы хотите, чтоб ваша дочь была жива и невредима, вы должны выполнить беспрекословно все наши условия:

1) в течение недели — шести дней вы должны заплатить нам выкуп три миллиона пятьсот тысяч рублей;

2) деньги передать по указанному месту. Ровно в 12 местного времени быть на вокзале в Таксимо. Ходить вокруг вокзала, пока не подойдет человек и не заберет деньги. Деньги пусть привезет девушка, которая живет у вас и без хвостов;

3) в милицию не обращаться, всё держать в тайне, в худшем случае потеряете ребенка. После получения денег ребенок будет тут же возвращен домой целый и невредимый.

Срок исчисляется со времени получения письма.

Мамочка, забери меня, пожалуйста, я хочу жить.

Женя».

Письмо было написано рукой Жени, это матери девочки было понятно и без экспертизы. Его она отнесла в милицию, а когда вернулась домой, Люба сказала ей, что приезжали люди на «Жигулях» — двое мужчин и женщина — и требовали денег за Женю. Оперативники сразу, перекрыв дороги, стали искать описанную ею машину не только в Куанде, но и в Новой Чаре и Таксимо, но тщетно. А слух о том, что девочка похищена и за нее требуют выкуп, вихрем пронесся по Куанде.

Начальник отдела уголовного розыска Каларского РОВД Юрий Воюцкий рассказывал позже суду: «У нас была одна цель — найти девочку живой. Люди, узнав о выкупе, приносили в отдел милиции деньги, наш начальник милиции привез десять миллионов рублей, так как мы предполагали, что, возможно, сумму выкупа будут увеличивать».

Любу привезли в назначенное время на вокзал в Таксимо с деньгами, но к ней никто не подошел…

Еще с первого дня поисков следователи стали подозревать, что Любовь причастна к похищению девочки.

«Нас насторожил тот факт, что о звонках она сообщала до того момента, пока к телефону не установили магнитофон. Как только мы это сделали — все звонки прекратились», — рассказали они позже суду.

Кроме того, милиционеры поняли, что письмо было написано Женей в спокойной обстановке: почерк ровный, 12-летняя девочка написала его почти без ошибок, на бумаге нет следов капель слёз.

Тут и Ольга вспомнила, что примерно неделю назад видела, как Женя что-то писала, а Люба сидела рядом с ней. У нее сложилось впечатление, призналась она следователям, что девочка писала под диктовку.

Ольга заподозрила неладное: «Я просила сказать, где Женя, обещала отдать ей деньги, стояла перед ней на коленях, говорила, что не буду заявлять в милицию, умоляла ее, и, наконец, она мне сообщила, что увела девочку в лес, а там ее забрал ее муж Андрей. О ее признании я сообщила в милицию, ее увезли на допрос, а позже арестовали. С момента пропажи девочки прошла неделя».

Люба была одержима своим мужем Андреем до такой степени, что обвинила его в преступлении, которого он не совершал. Его даже не было в Каларском районе в те дни, а машина «Жигули» с другими похитителями оказались мифом.

«Я думала, ты будешь моей опорой, моим защитником. А я буду согревать тебя своим теплом. И что у нас всё будет хорошо», — писала она в своем дневнике, общаясь с мужем на страницах блокнота.

Она решила уехать за ним в Новосибирск, но денег у нее не было. Как раз в это время она увидела французскую драму по телевизору, которая подсказала ей сюжет преступления. Она следовала ему до мелочей. В фильме похитили дочь французских буржуа. По требованию похитителя родители отказались от помощи полиции. После тягостного ожидания кто-то оставил в почтовом ящике письмо с указаниями. Но в итоге семья нашла лишь труп девочки.

Иллюзий ни у матери, ни у милиции найти девочку живой уже не оставалось.

Свой коварный план Люба начала воплощать еще за неделю до похищения. Женя была очень мечтательным подростком, любила фантазировать и придумывать различные истории с приключениями. Это и использовала преступница.

Сначала она, играя в детектив, предложила девочке написать письмо об ее похищении, а потом, через несколько дней, сказала, что знает способ, как сделать так, чтобы исполнилось самое заветное желание. Для этого нужно написать его на бумаге, закопать в земле за пределами поселка, и это желание через двое суток исполнится. Но дополнительно нужно было еще выполнить определенный ритуал, который Люба и пообещала провести девочке.

19 сентября она встретилась с Женей за поселком. Вместе они пришли к озеру Банное, расположенное в двух километрах от Куанды. Там Люба связала руки и ноги девочки веревками и заставила ее зайти в воду, чтобы якобы прочитать особую молитву над ней.

Она и стала читать слова, написанные на клочке бумаги, который позже найдут на берегу. А потом хладнокровно взяла доску и стала бить по голове Женю, которая полностью погрузилась в воду, но из-за связанных рук и ног не могла сопротивляться. Один из ударов был настолько силен, что доска раскололась.

Женя просила ее не убивать, звала на помощь, но силы таяли, и она, потеряв сознание от ударов, утонула.

А Люба, как после хорошо выполненной работы, села на берегу и выкурила сигарету «БАМ». Правда, выронила пачку, в сумерках не заметив этого. И как ни чём не бывало вернулась в дом, в котором ее приютили. Листок с текстом молитвы и пачка сигарет «БАМ» станут уликами в уголовном деле.

Героиню этой истории зовут Любовь, но это чувство, судя по всему, ей было всё же неведомо.

Она родилась и до своего совершеннолетия жила в Казахской ССР. На момент совершения преступления ей был 31 год. По словам своей матери, она была непослушной, вредной и своенравной, любила всё делать наперекор, бродяжничала. При этом учеба давалась ей легко, особенно технические дисциплины. С 4-го класса стала ездить на мотоцикле, была заводилой в компаниях, подчиняла себе других. После восьмилетки закончила строительное училище, однако нигде работать не устроилась, поскольку из-за беспорядочных половых связей в 18 лет родила сына.

Дальше приводим слова матери Любы: «Ребенок часто раздражал ее, был плаксивым, тогда она надевала на него ошейник и таскала как собачонку. Однажды он сильно плакал и задохнулся. Вскоре она родила девочку и обращалась с ней очень жестоко, бросала ее в кипяток, в печку. Я писала заявления, дочь увозили в психиатрическую больницу, но, не находя отклонений, ее возвращали домой».

Позже судебно-психиатрические экспертизы покажут, что Любе с детства была свойственна жестокость: с улыбкой она вспоминала о том, как закапывала в песок, подвешивала, резала собак и делала из них шашлыки.

Наверное, ее дочь спасло то, что Любу в 1988 году осудили за паразитический образ жизни и разбой. После освобождения она домой не вернулась, а, сблизившись с Андреем Ивановым, который был тоже ранее судим, стала скитаться по России. Пока этот путь не привел их в Куанду.

На 12-летнюю девочку, которая никогда не стала взрослой, очень хорошую характеристику написала классный руководитель: «Женя училась в 6-м классе. Была тихой, скромной, немного застенчивой девочкой. Добрая и отзывчивая, Женя всегда оказывалась рядом, когда человеку плохо. А если с ней что-то случалось неприятное, то она никогда не показывала виду. Она была из тех людей, которые раскрываются не сразу. Надо было заглянуть поглубже в душу девочки, чтобы понять, какой это умный и интересный человек. Женя много читала, писала хорошие стихи и превосходно, в своеобразной манере, их декламировала».

Когда Любу возили на следственные эксперименты, милиционерам приходилось охранять ее от народного гнева. «Население Куанды просило нас отдать им ее на растерзание, многие пришли на вокзал в Таксимо и пытались ее побить», — сообщили в суде оперативники, которые охраняли преступницу.

18 апреля 1995 года суд начал рассматривать уголовное дело в отношении убийцы. Изучив материалы дела, суд усомнился в ее психологической полноценности, хотя в деле и была амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза, которая показала, что она вменяема. Суд посчитал, что нужно провести более глубокую — стационарную судебно-психиатрическую экспертизу, которую поручили специалистам Томской областной психиатрической больницы. Но и томские специалисты пришли к выводу, что Любовь вменяема.

В конце августа 1995 суд вновь собрался — уже в другом составе. Вину Люба, даже под давлением улик, не признавала.

Вот что она сказала в последнем слове: «Все показания я дала под воздействием сотрудников милиции. Они мне подключали электрический ток, угрожали и били, это побудило дать ложные показания. Помочь Жене я ничем не могла, так как сама находилась под ножом. В смерти Жени виновен мой муж Андрей. Он один может назвать тех, кто был с ним в тот день на озере, и что я не виновна. Если суд признает меня виновной, прошу назначить мне высшую меру наказания».

Люба не знала, что ее муж Андрей в период с 15 по 30 сентября находился в Новосибирске в ИВС за совершенное им мелкое хулиганство. Не подтвердились и недозволенные методы допроса: в отделении милиции даже розеток не было, потому что здание принадлежало детскому саду.

В итоге суд назначил ей 15 лет лишения свободы в колонии общего режима. Вышестоящей инстанцией приговор был оставлен без изменения.

Приговор постановила тогда судья Читинского областного суда Татьяна Ивановна Красноярова. Сегодня она в почетной отставке, но спустя тридцать лет она сразу вспомнила это дело. Вот что она рассказала: «Хорошо помню Любовь. Судебное заседание было выездным, и мы летели с ней в одном самолете: тогда летали „кукурузники“ — конвоиры ее держали, а мы рядом сидели. На суд ее привозили в лосинах, короткой майке, с бантами на голове. Дело мы рассматривали в Куанде, но приговор провозглашать решили в Чаре, так как обоснованно переживали, что на подсудимую могли напасть: в ту пору решеток в зале не было и от народного гнева преступник был уязвим».

К слову сказать, 15 лет лишения свободы для женщины в те годы было максимальным наказанием.

Мать Жени не смогла больше находиться в Куанде и уехала обратно в Москву, там же она и похоронила своего ребенка.

Когда дело рассматривалось в кассационной инстанции по жалобе осужденной, мама Жени написала в своем возражении на эту жалобу: «Считаю, что она не раскаивается и является потенциально опасной для общества».

Ее слова оказались пророческими: в июле 2022 года, находясь в состоянии алкогольного опьянения, Любовь нанесла ножом три удара в живот своему сожителю, от чего тот позже скончался. И сегодня, по приговору Артемовского городского суда Приморского края, она отбывает очередное наказание.

Ад ли это для нее? Или она сама его порождение?