Тест культработников на пригодность, патриотов - на дело. Обзор краевых СМИ

Есть такое выражение – человек привыкает ко всему. Способность людей делать жизнь лучше там, где невозможно существовать в принципе, порой удивляет. Жители Аксёново-Зиловского без малого 20 лет не жили, а выживали вопреки всему – природным условиям, равнодушию чиновников, обстоятельствам.

Поселок городского типа Аксёново-Зиловское – селение с более чем вековой историей. Его основали проходчики-путестроители, когда шло строительство Транссибирской магистрали. Сегодня это один из крупнейших населенных пунктов Чернышевского района – в нём проживают четыре с лишним тысячи человек. Кроме того, станция Аксеново-Зилово – значимый железнодорожный узел.

При въезде в посёлок открывается вид на живописную долину, границы которой упираются в голец с белой вершиной, где даже летом не тает снег. По некоторым версиям, именно красота природы и заставила проходчиков остановиться здесь и основать селение. Однако природа оказалась коварна – практически вся долина и окрестные сопки скрывали вечную мерзлоту. Столетие назад технологий, способных обнаружить ледяные линзы, не было, да и по всем признакам местность казалась пригодной для строительства.

К концу 20-го столетия посёлок медленно, но неотвратимо начал уходить в болото. Почва стала влажной и мягкой, а дома, простоявшие почти век, начали проседать. На улицах и приусадебных участках жители всё чаще обнаруживали проступающую воду, которая могла стоять неделями. От таких капризов природы больше всего пострадали дома жителей той части посёлка, что стояли на сопке – справа от железной дороги.

Большая часть Аксёново-Зиловского – жилой фонд – ровесник века. Одноэтажные дома на несколько квартир и двухэтажки из лиственничного массива – проекты, для железнодорожных поселений стандартные. Дома хорошо показали себя, и практически на всех станциях ЗабЖД век спустя стоят как новые, но условий надвигающегося болота не выдержали даже они.

Спасибо, не надо

В 2011 году в Аксёново-Зиловском встречали высокого гостя. На «Ладе-Калине» по маршруту «Хабаровск-Чита» ехал теперь уже президент России Владимир Путин. Жители селения, жилой фонд которых уже тогда больше чем наполовину состоял из ветхого и аварийного жилья, рассказали московскому гостю о своих проблемах и не остались без внимания. Премьер пообещал помочь и слово сдержал. К 2012 году посёлок попал в списки федеральной программы по улучшению жилищных условий.

Из бюджета страны на постройку нового микрорайона в поёлке, который поглощает болото, Забайкальский край получил 310 миллионов рублей. По результатам тендера заказ на строительство получили три компании. Как часто это случается – не все из них оказались добросовестными. Со всеми проволочками и разбирательствами реализация проекта века по-забайкальски началась только в августе 2012 года.

Решение высших чинов общественность, даже особо не знакомая с проблемами Аксеново-Зиловского, восприняла неоднозначно. Многие говорили об отмывании денег, нецелевом расходовании средств… Да что уж говорить – далеко не все селяне одинаково радужно восприняли перспективу переезда.

- Мы живём здесь с рождения, - рассказывает жительница одной из аварийных двухэтажек на улице Кировской Елена ЗАХАРЧЕВА. – Привыкли на своем месте. У нас с мужем огород рядом с домом, баня, гараж… Всю жизнь старались, строили, облагораживали. Второй раз нам целину не поднять.

За окном другая жизнь

Неверие в перемены к лучшему – вот основная беда аксёново-зиловчан и вообще всего проекта по переселению из ветхого жилья в целом. Люди за последние 20 лет настолько привыкли к обману, что готовы верить любым слухам, лишь бы они говорили о плохом.

- Сил нет уже ремонтировать квартиру, только одно сделаешь, так что-то другое в негодность приходит, - рассказывает владелец аварийной квартиры Вячеслав СОБОЛЬ. – Дома холодные, кругом щели, стёкла постоянно лопаются. Год назад печку перекладывали на кухне, на втором этаже живу – столько сил потратил, чтобы её поднять, закрепить… А толку? Еле-еле перезимовали, чуть не замерзли под конец. Что ремонтировались, что нет – результат один – всё разваливается. Хочется уже в новый дом переехать – наши старые никуда не годятся – только бульдозером сравнять. Только не в новый микрорайон. Что там делать? Комаров кормить? У нас же сейчас хорошо ничего не делают – всё на скорую руку. Да и здесь жить как-то привыкли – всё ждём, когда здесь новое строительство начнут.

Перемен боятся все – от этого никуда не деться. Страх потерять больше, чем приобретешь, в большинстве случаев понятен, но только не в том случае, когда видишь целые улицы домов, стоящих не иначе, как на честном слове. Покосившиеся, перекрученные, с прогнувшимися крышами многие из строений аварийного района Аксёново-Зиловского уже просто опасны для своих жильцов. Однако люди до последнего не хотят менять квартиры в разрушающихся домах и держатся за них до последнего – пока в жилище не провалится крыша или пол.

Лёд камень точит

Сложные климатические условия и вечная мерзлота сыграли злую шутку в судьбе поселка. Как выяснили инженеры, проводившие оценку состояния жилого фонда посёлка, фундаменты многих домов оказались спроектированы неправильно. Это и привело к медленному разрушению строений, как только ледяная линза начала выходить на поверхность.

Деревянные здания от подвижек грунта ведёт. Наклонившиеся стены, оконные проёмы в форме параллелограммов, перекрытие с вывернутыми досками полов – старые бараки, хоть и трещат по швам, но ещё противостоят мерзлоте. Кирпичные здания 70—80-х годов постройки таких особенностей местных почв не выдерживают и разрушаются.

Многоэтажных домов в посёлке практически нет – особенности почвы не позволяют. По этой причине новый микрорайон состоит на 90% из деревянных и одноэтажных домов. Всего около 130 строений, среди них есть как рассчитанные на одну семью, так и многоквартирные.

Адский труд во благо

Начиналось строительство в посёлке, расположенном на вечной мерзлоте, очень непросто. Сначала потребовались масштабные работы по выявлению качества почв. После того как инженеры определились с местом, а архитекторы разметили план застройки, начались работы по отсыпке фундаментов.

- Когда речь идет о строительстве в условиях нестабильных почв, фундамент – это самое главное, - говорит производитель работ основного подрядчика стройки в Аксеново-Зиловском Руслан Борщев. – Местность болотистая, а потому к площадкам под строительство предъявлялись высокие требования. В среднем под каждый дом у нас уходило по 40-50 самосвалов. Звучит невероятно, но это реальность. Под нужды стройки в окрестностях посёлка открыли разработку трёх песчаных карьеров, на сегодняшний день они практически полностью выработаны.

Фундаменты рабочие укладывали слой за слоем, и прежде чем приступать к отсыпке следующего, нижний проверялся на качество комиссией читинских инженеров. Рабочие называли этот этап строительства сизифовым трудом. Такая ассоциация возникла потому, что насыпи постоянно уходили в землю. Приходилось отсыпать и уплотнять площадки снова и снова. Пока те не переставали двигаться. Стабилизировать площадки приходилось стальной арматурой – на каждую уходило до 4 тонн материала.

- Не так давно в Интернете прочитал, что вместо нового жилья в нашем микрорайоне одни брошенные фундаменты и ни одного рабочего вокруг – очень удивился. После этого нас проверками просто замучили, а ведь всё по графику идёт. К началу мая основные работы по строительству практически завершены, - продолжает наш собеседник. – Практически все дома уже заведены под крышу, мы заканчиваем монтаж электрических сетей и канализации, завершили отсыпку дорог. По большому счёту, остались отделочные работы, поэтому к назначенному президентом сроку – началу июля 2013 года — квартиры будут готовы полностью.

В ожидании чуда

По программе улучшения жилищных условий в Аксёново-Зилово переселения из ветхих и аварийных домов ждут 254 семьи. После работы комиссии по оценке состояния жилого фонда нуждающиеся в квадратных метрах зиловчане распределились на три очереди. Первыми ключи от новых квартир получат представители социально незащищенных категорий граждан – пенсионеры, инвалиды, неполные и большие семьи. Кроме того, в распределении очереди учитывается и ветхость имеющейся жилплощади.

- На сегодняшний день уже подготовлены списки жителей Аксеново-Зиловского, которые получили право на переселение, - сообщает глава поселка Ольга Баландина. - Каждый может прийти в администрацию поселения, найти в списках номер дома и квартиры, в которую предстоит переехать. Многие опасаются грядущего переезда, некоторые обещают оставаться в своих старых квартирах, даже когда ветхое жилье приедут сносить бульдозерами. Все эти страхи развеиваются элементарно – достаточно раз посмотреть на то, как работают строители и что из себя представляют новые дома. Однако возможностью проконтролировать процесс воспользовались единицы, а сплетни и слухи распускают десятки.

Семья Дианы Сычёвой участвует в программе по переселению из ветхого жилья. Она, как и многие будущие новосёлы, ещё ни разу не видела своей будущей квартиры. Вместе с представителем подрядчика и главой администрации она едет посмотреть на свой будущий дом. Прежняя квартира уже пришла в негодность, сегодня семья ожидает переселения у родственников. Программа подразумевает, что каждый собственник должен получить взамен жилплощадь не меньше утраченной. На практике же почти всем переселенцам достанутся квартиры большие по площади.

- Я в посёлке родилась, всю жизнь тут живу, - рассказывает Диана Сычева. – Наш дом, я даже не знаю, когда его строили, уже почти развалился. Скорее бы переехать в новую квартиру. Теперь, когда посмотрела на нее своими глазами, ещё сильнее буду ждать переезда. Так аккуратно всё сделано, квартира солнечная, деревом пахнет. Больше всего мне планировка понравилась – удобная. Ну и для семьи хорошо – рядом с новым микрорайоном и садик есть, и больница.

Вместо эпилога

Аксёново-Зиловское прославилось на всю Россию после того, как Владимир Путин одним только указанием выделил на его восстановление сумму, равную нескольким десяткам бюджетов подобных поселений. Жест, за который в былые времена посёлок без раздумий бы переименовали в честь щедрого дарителя. Нет ничего более раздражающего, чем чужое везение.

- В Чернышевском районе эту стройку иначе, как стройкой века не называют. Хорошо, что обстоятельства и вмешательство президента помогли региону решить хотя бы часть проблем с ветхим жилым фондом, - говорит глава Чернышевского района Мкртич Чтчян. – Сами бы мы с такой масштабной проблемой никогда не справились. Сейчас поселок не только готовится к глобальному переселению. Такого крупного строительства в регионе, наверное, со времен БАМа не было. Нет ничего плохого в том, что в край вкладываются деньги. Это дает возможность простым людям наконец получить хорошее жилье, я уже не говорю о рабочих местах на стройплощадках. Ну, а злые языки… Так куда от них денешься – недовольные найдутся и в раю.

Соответствующие поправки в Трудовой кодекс подготовлены Министерством культуры РФ и будут рассмотрены на заседании правительства 23 мая. Необходимость разработки такого законопроекта в Минкульте объяснили многочисленными скандалами в творческих коллективах (в частности, в Большом театре). В Трудовой кодекс будет включена специальная статья 351.2 по «регулированию труда творческих работников организаций кинематографии, театров, театральных и концертных организаций, цирков и иных лиц, участвующих в создании и (или) исполнении (экспонировании) произведений». По проекту закона один раз в пять лет будут проводиться конкурсы на замещение должности творческих работников. Если творческий работник «по результатам конкурса не избран на должность или не изъявил желания участвовать в указанном конкурсе, то трудовой договор с ним прекращается». Это правило будет действовать и в том случае, если трудовой договор заключён на неопределённый срок. От переаттестации будут освобождены руководители организаций творческих коллективов, беременные женщины, а также женщины, имеющие детей в возрасте до трех лет.

Что думают об этом законопроекте забайкальцы, чья работа непосредственно связана с культурой и творчеством?

- Считаю эти меры совершенно излишними. В качестве примера можно привести переаттестацию в полиции. Проводили её в этом ведомстве неоднократно, а где результат? Если бы все эти аттестации имели положительные результаты, тогда можно было бы о чем-то говорить. А что касается конфликтов, они в творческих коллективах, как и в любых других, всегда были и будут. В творческую среду нельзя вторгаться с какими-то проверками и аттестациями. Чиновникам от культуры просто нечем заняться. Если бы наши чиновники сами честно работали, тогда и ко всем остальным, в том числе к творческим работникам, не было бы претензий. В стране каждый день пачками принимаются какие-то законы, а к лучшему ничего не меняется и проблем меньше не становится.

Александр Романовский, директор «Популярного радио»:

- Творческий человек изначально человек нестандартного рода занятий. Это не врачи и не военные, для которых подтверждать знания — обязательное условие. Хотя и среди творческих людей есть паршивые овцы, как и в любых профессиях. Ну, а какие они тогда творческие люди?

Николай Довгалюк, директор передвижного цирка-шапито:

- Прежде всего, этот законопроект противоречит самому законодательству. Например, такому учреждению, как наш цирк-шапито, даёт разрешение на работу Регистрационная палата. Предприниматель, регистрируя учреждение, берёт ответственность за качество предоставляемого продукта. Если продукт некачественный, потребитель вправе подать в суд. И уже суд будет разрешать данную ситуацию. При чем здесь Министерство культуры и какая-то переаттестация? Наш потребитель – это наш зритель, и он сам во всем разберётся. Сегодня весь самодостаточный бизнес находится в стороне от Министерства культуры. Нормальные артисты хотят работать не на чиновников, а на себя. И потом, каким образом все это будет происходить? Кто будет проводить эту переаттестацию? Так и хочется спросить: а судьи кто? По каким критериям будут оценивать, годен или не годен к работе творческий работник? Например, электроэнергию можно посчитать в киловаттах, воду — в литрах и предъявить претензию по нехватке воды или электричества соответствующему предприятию ЖКХ. Но в искусстве таких мер не существует. Вся эта затея — очередное поле деятельности для коррупционеров. Переаттестацию пройдёт тот, кто принесёт взятку. Вот и всё. Пусть Министерство культуры сначала внутри себя проведет реорганизацию.

Он не ходит на первомайские демонстрации, но свободно цитирует Ленина. Красный флажок не сияет на его пиджаке, но Маркс – главный авторитет. Он – не член КПРФ, но историю компартии знает лучше иных партийцев. В канун Международного дня труда о Сталине, перестройке и реформах читателям «Зaбмeдиa.Ру» рассказал Фарит Бигзаев, более 25 лет – до апреля прошлого года – возглавлявший читинский «нархоз».

- Фарит Фатыхович, ваших родителей сослали в Забайкалье в годы коллективизации. Почему вы во многом поддерживаете политику Сталина?

- Я родился в 1944 году в посёлке Кудеча Могочинского района, куда в тридцатые годы сослали из Мордовии нашу, как тогда говорили, «кулацкую» семью. Я – предпоследний, пятый, ребёнок. У меня две сестры и три брата. Про ссылку в семье не говорили и власть не осуждали. Отец лишь повторял: «Время было такое». Позже я прочитал знаменитую речь Черчилля о Сталине, в которой британский премьер произнёс похожие слова: «Сталин был жесток, но жестоким было время».

Коллективизация, невольными участниками которой стали мои родители, диктовалась не чьей-то злой волей, а осознанием задач, стоящих перед страной, и пониманием эффективности коллективного хозяйства. Студентам я часто рассказываю, как в 1928 году во время визита Сталина в Сибирь на одной из станций к нему подошел крестьянин и усмехнулся: «Если вы передо мной попляшите, может, два пуда зёрна я вам и дам». Вернувшись, Иосиф Виссарионович сказал: «Неужели судьбу страны мы поставим в зависимость от таких желаний?!».

Недавно Владимир Путин заявил, что модернизацию нужно проводить по примеру индустриализации. Значит, и он склоняется к тезису о необходимости мобилизационной системы. Ведь сегодня ситуация в стране не легче той, что была в тридцатые годы, когда Сталин на одном из пленумов сказал: «То, что Запад сделал за сто лет, нам нужно пробежать за десять, иначе нас сомнут». Великая Отечественная война подтвердила справедливость этих слов. Без проведенной индустриализации мы бы не победили.

- А как быть с миллионами репрессированных?

- Иосиф Виссарионович не пионер в этих делах. До него были Иван Грозный с опричниками, царь Пётр со своими «птенцами». С кем они боролись? С теми, кто препятствовал проводимому курсу, кто мешал развитию России. Боролись жестко, но иначе нельзя – мягкие руководители, такие как Николай II, не для нашей страны. Иван Грозный, Пётр и Сталин действовали решительно: не согласен – в тюрьму.

- Но ведь и личные счеты сводили?

- Да, были отдельные факты…

- Ваши школьные годы пришлись на правление Хрущёва. Ваше отношение к Сталину я понял. Что думаете о Никите Сергеевиче?

- Начальную школу я окончил в Нижней Давенде, а среднюю – в Верхней Давенде. Это была прекрасная школа со своими мастерскими, столярными, автомобильными и слесарными классами. Вместе с аттестатом мы получали профессию. Я стал столяром четвертого разряда, многие вещи умею делать – мебель, например. Учителя были такими, что я до сих пор помню их имена и отчества. Помню, как обсуждался доклад Хрущева на ХХ съезде КПСС, и сегодня могу сказать: Никита Сергеевич был недостаточно откровенен. То, в чем он обвинял Сталина, можно применить и к Хрущёву - «расстрельные списки» с Украины были длиннее прочих. Сталину культ личности был не нужен, но в нём нуждалась страна для мобилизации сил.

- Вы – атеист, а ваш отец был муллой. О вере с ним не приходилось спорить?

- Моего отца, простого рабочего, всю жизнь сопровождал Коран. Вечерами при свете керосиновой лампы он надевал тюбетейку, открывал священную книгу и читал. Позже, уже выйдя на пенсию, переехал в Алма-Ату и там стал муллой. Но он никогда не пытался приобщить нас к своей вере, ни разу не упрекнул в «безбожии». Поэтому мне кажется, что мировые религии в основе своей терпимы. Агрессия может исходить от людей, причисляющих себя к ним. Но когда человек убивает «неверных», в этом не нужно винить Мухаммада. Это вина самого человека.

- К началу перестройки вы уже окончили истфак ЧГПИ, аспирантуру и даже стали директором «нархоза». Как вы, член партии и убеждённый коммунист, встретили реформы Горбачёва?

- Мне сразу многое не понравилось. И до сих пор я задаюсь вопросом: как наша партия могла воспитать Бориса Ельцина, Александра Яковлева, Егора Гайдара, да и самого Горбачёва? Не могли ведь проглядеть?! Значит, в КПСС были те, кто их поддерживал. Тогда это предательство!

- Каким же путем следовало идти стране?

- В советские годы у нас неоправданно обобществили все, вплоть до курицы. Думаю, можно было разрешить мелкие и средние формы предпринимательства, оставив за государством, как говорил Ленин, «экономические высоты» - энергетику, железнодорожный транспорт, природные ресурсы… Вышло иначе: впав вначале в крайность обобществления, в девяностые годы мы вновь «перегнули палку», приватизировав всё, что было можно.

Хотя обобществление, проведенное советским руководством, позволило стране в короткие сроки встать на ноги. Важную роль в этом сыграл госплан. Маркс в первом томе «Капитала» писал: «Иная пчела постройкой своих сот может посрамить многих архитекторов, но даже самый плохой архитектор от наилучшей пчелы отличается тем, что прежде чем взяться за дело, строит всё в своей голове». Госплан всё продумывал, он обеспечивал гармоничное развитие хозяйства. Может, в его работе были ошибки, но и работа была. Во многом именно благодаря ему удалось так быстро преодолеть послевоенную разруху.

- Вам нравится то, что происходит в Северной Корее?

- КНДР, конечно, не ставит задачу войны с США. Просто в современном мире она хочет оставаться независимой. Наш мир слишком опасен для страны, желающей жить по собственным правилам, а не под диктатом других держав. Ведь что сделали с Ливией? С Югославией? С Ираком? Что делают с Сирией? Ядерное оружие в такой ситуации – сдерживающий фактор, мешающий крупным державам лезть в чужие дела.

- Вы превратили маленький заочный филиал в один из самых престижных вузов Забайкальского края. Как, обладая таким опытом, оцениваете реформы высшего образования?

- Думаю, реформы проводимые министерством образования, не отвечают интересам повышения качества подготовки кадров. Сейчас, к примеру, ввели новый критерий оценки вузов – трудоустройство выпускников. Если они устраиваются на работу, вуз хороший. Не устраиваются – плохой. При этом от университетов требуют, чтобы те готовили кадры согласно потребностям рынка, но потребности эти не обозначают – вузы, видите ли, должны сами их выявлять. Здесь можно вновь вернуться к советскому опыту, когда существовал государственный заказ на конкретных специалистов, исходя из которого, вузы и набирали студентов. Сегодня это во многом пущено на самотёк.

Ущерб образовательной системе наносят и такие процессы, как объединение университетов. Вместо того чтобы преподавать и заниматься наукой, люди думают, будут ли они работать в новом вузе, какое место в нем займут.

- Фарит Фатыхович, оставаясь коммунистом, вы не вступили в КПРФ. Почему?

- Такой вопрос для меня существует. Но внутренне он пока не решён.

В начале 2013 года все, кто связан с производством и сбором молока, узнали пренеприятную новость – поменялись «Порядки…» выплаты субсидий. 22 декабря 2012 года Правительство РФ приняло Постановление № 1370, которым утвердило правила предоставления и распределения субсидий из бюджета федерации регионам на возмещение части затрат на литр/кг реализованного товарного молока. И, в частности, Правительство страны считает, что получать такую субсидию должны сельхозтоваропроизводители, за исключением граждан, ведущих личное подсобное хозяйство. Субсидии должны выплачиваться только за молоко высшего и первого сорта.

Вот так из системы государственного субсидирования оказались выведены основные производители молока – нигде не зарегистрированные хозяева личных подворий. Если вспомнить часто цитируемую забайкальскую статистику, то в этом секторе экономики производится сегодня до 80% животноводческой продукции. Понятно, что сами сельские жители, имеющие на дворе одну-две, да и даже десять коров, за сотни километров на молзавод не поедут. Переработка, между тем, работает – сырьё ей привозят из деревень предприниматели – заготовители молока. Изучая новое постановление российского правительства, забайкальцы с удивлением и недоумением констатировали – ладно частников, но и заготовителей больше в федеральных правилах нет! А в прошлом году – были!

Чем объясняется такое изменение государственных подходов, можно гадать, сама же ситуация однозначна – регионам предстоит спасать молочную отрасль за собственный счёт. Именно так, как бы пафосно не звучало – спасать производство молока...

«Если в 2006 году наши заготовительные кооперативы собрали 276 тонн молока, – рассказал начальник отдела сельского хозяйства и продовольствия администрации Улётовского района Анатолий Ковалёв, – то в 2012 году – 3502 тонны. При этом общие объёмы заготовок от личных подсобных хозяйств на территории нашего района могут достигнуть и пяти тысяч тонн!».

Надо ли говорить, что подобные перспективы – при снижении объёмов ещё теплящейся переработки (читинский молочный комбинат, первомайский сырмаслозавод), а то и вовсе, как в с. Зурун Хилокского района, стоящем из-за отсутствия сырья оборудовании – более чем заманчивые. Если вспомнить многочисленные совещания последних лет в разных районах края как раз по формированию сырьевой базы молочной промышленности, то думается, тема имеет даже и государственную важность.

Любопытно, что по утверждениям улётовцев, именно их район больше чем наполовину «закрывает» сегодня сырьём производство читинского молкомбината. Так смогут ли они увеличить объёмы заготовки молока у населения?

Захаровы

Без крепкой семьи развивать своё дело на селе практически невозможно. В этом смысле у Захаровых из с. Танга всё в порядке. Мы приехали познакомиться с Олегом и Татьяной, заготовившими в прошлом году 1700 тонн молока, и встретились с тётей главы семейства, активно помогающей в работе.

Любовь Михайловна Захарова корову доит с 18 лет, 30 лет она отработала на молочном комплексе здешнего колхоза «Победа», была бригадиром, 10 лет принимала молоко. Потом боролись с новыми рыночными веяниями – частными приёмщиками. Но, как говорят, оказались «неконкурентоспособными»: развалился и комплекс, и колхоз.

И, кто ж знал, что и частник тот, с кем прежде «воевали», решит бизнес здесь свернуть, а купят его молодые Захаровы?! Но так случилось, и вот уже несколько лет рабочее место Любови Михайловны – машина, а «коллектив» – 80 сдатчиков молока, к которым она ездит строго по графику.

«График сложился давно, – рассказывает Любовь Захарова, – люди знают поминутно, когда подъедут к их воротам. Измеряю молокомером, летом пробую ложкой. Кислое – возвращаю! Берём пробу на воду – некоторые умудряются налить. Таких людей единицы, рассчитываем их по 5 руб. за литр, воспитываем. Раз, два попались, потом уже не льют. Зарплату получаем регулярно, не так как в колхозе – придём и лежим по полдня на подоконнике, чтобы нам дали какой-то аванс. Я получаю семь с половиной тысяч рублей. Недавно купила третью корову, из Арты привезла. Надо же на что-то жить! А мы хотим – и жить в деревне, и работать в деревне!»

Хорошее молоко – белое-белое. «Это сметана оседает», – говорят сборщики. А вот если разбавленное водой, то оно – синее… И кислое когда люди сдают, тоже начинает синеть… В летнее время некоторые сдают в день до 150 литров! Вот Наташа Сидорова, рассказывают мне, и 100, и 120 надаивает. Четыре коровы отелились нынче на дворе Валентины Фёдоровой, сдаёт она литров по 55-59, молоко качественное, частенько выносит к машине в аппарате.

«А вот наша деревня доит коров руками, – рассказывает Елена Васильева из Шебартуя, у которых также забирают молоко Захаровы, – аппаратов нет. У меня шесть коров, через день сдаю по 80 литров. Даже если по десять рублей – 800 рублей за два дня, в неделю можно получить больше двух тысяч. У меня трое детей, работала в библиотеке, сейчас в декретном отпуске. И если бы 12 вернули – это очень хорошо, ощутимо для деревни!»

Нельзя обманывать людей!

Нянчится с маленьким и Татьяна Захарова. В молодой семье трое детей: младший с 2011 года, дочка учится в четвёртом классе, а сын – в седьмом. Так что не только программу развития села и организации сельской занятости, шутят в Танге, выполняют Захаровы, но и демографическую политику государства реализуют… Смех смехом, а в прошлом году молока они увезли на 24 млн. рублей! В деревню забайкальскую эти деньги пришли, не за границу утекли. По данным же районной власти, более 50 млн. рублей заработали в 2012-м селяне на реализации молока в Улётовском районе. И это сегодня единственная социально-экономическая поддержка в развитии сельских территорий и сохранения поголовья КРС. Реально работающая поддержка деревни и её жителей.

За молоко Захаровы рассчитываются «пятидневками» – пять дней принимают, на шестой деньги отдают.

«В других районах сложно с заготовкой потому, что людей много обманывали, – говорит Татьяна. – Ездили мы в сёла за Читу, хотели там организовать сбор молока. Нам рассказали, как непорядочно один из заготовителей с людьми поступал, боятся теперь доверять. Хотя доехала туда одна женщина из нашего с. Доронинское, прошлым летом собирала молоко. Мы, как узнали, не стали создавать ей конкуренцию. Ездили в Цасучей. Там коров много, но большей частью они на подсосе. Дали телефон главе – чтоб сделал он объявление, если люди хотят сдавать молоко, то мы могли бы забирать. Дядя мужа живёт в Макковеево, «плечо» до Читы, выходит как из Танги, 200 км. Но так никто и не позвонил. Главное – не обманывать людей и рассчитывать вовремя. Летом бывает с деньгами туго – объёмы заготовок большие, но мы стараемся долгов не делать!»

Арифметика

Когда субсидий не стало, районные власти попытались успокоить людей – дескать, ждите, до 1 мая вопрос решится, не может краевая власть, учитывая положение дел, бросить ЛПХ на произвол судьбы. Первые месяцы предприниматели обещаниям этим верили и держали прежнюю цену: собственные доходы снизили, но молоко у людей принимали по 12 рублей за литр. В конце марта стало понятно – нужно уменьшать закупочную цену. В деревне такую новость встретили болезненно. Вроде бы, и не большие деньги – два рубля, а если помножить их на объёмы, то потеря приличная. Деваться некуда – стали люди сдавать молоко по 10 рублей.

26 марта на заседании Совета МР «Улётовский район» было принято обращение в адрес врио Губернатора края, Председателя Заксобрания, копии направлены врио краевого министра сельского хозяйства и депутату, курирующему район по линии одной из партий. Отчаявшись дождаться решения вопроса для всего края, улётовцы просили «в порядке исключения, в целях реализации пилотного проекта по производству и переработке молока (крупный бизнес хотел бы зайти в район, – авт.) предусмотреть (сохранить) субсидирование заготовительных организаций на 1 л (кг) молока, собранного от ЛПХ граждан».

«Если не вернут эту субсидию заготовителям, – рассуждает между тем Олег Захаров, – придётся снижать закупочную цену до 8 рублей за литр. Иначе – затраты на солярку, налоги и зарплату выручку не оправдывают! Но снизить цену мы не сможем! Как людям это объяснить? Вон хлеб дорожает, стоит уже 25 рублей, а молоко, что же, дешевеет?! Не верят в это люди. На что ещё жить в деревне, кроме молока? И проклинают, и матерятся порой… Поэтому объявлять, что цена станет ещё ниже – это нереально. Чтоб корову содержать – надо сено накосить. Только один копошок привезти домой около полутора тысяч рублей стоит. Отелились корова – хотя бы гранулами её подкормить надо, мешок стоит 500 рублей! Сельхозная продукция не в цене – что мясо, что молоко, что капуста-морковка-свёкла. А труда-то в это вкладывается много!»

Опасная точка зрения

Все мы знаем, что не бывает ничего более постоянного, чем временное. Увы.

Вот и здесь, некоторые «знатоки» стали вдруг заявлять, что заготовителям итак живётся вольготно, а значит, не нужно им никакой субсидии возвращать. При подготовке этого материала, я, кстати, тоже такую точку зрения услышала.

А ведь экономика этого сельского бизнеса проста и понятна! В деревне заготовитель принимает молоко по 12 рублей за литр. Увозит в Читу, где сдаёт его по 14 рублей. Доход – за литр два рубля. Ещё три с половиной рубля на литр он получит (получал, – авт.) субсидию. Итого – пять с половиной. Плюс – полтора рубля «транспортных» (субсидия на транспортировку молока). Такая арифметика.

Теперь нюансы, касающиеся наверняка не только тангинцев. Частенько случается, что молоко в Читу привозят и сдают «вторым сортом», а это – 13 рублей за литр. То есть минусуй рубль. Если же признаётся оно «несортовым», то рассчитают по 12 рублей.

«Транспортные» субсидии, кстати, в нынешнем году оставлены без изменения. Опять же нюансы. Если машина в Читу поехала полной – две с половиной тонны и больше, то выгодно. А если каждый день по тонне везти, то при затратах на солярку в 3000 рублей туда и обратно, совсем иная арифметика.

Особая часть – жирность молока. «Базисное должно быть 3,4%, – рассказывают Захаровы, – а сейчас, когда только с отёла коровы – 3%. Вот и везём, к примеру, 2 тонны, а в пересчёте получается тонна семьсот, триста литров теряем».

Если признать сборщиков молока «капиталистами», как это почему-то вдруг зазвучало, а оставить субсидию только для угнетённого крестьянского класса, молоко производящего, то много ли доярок, дойку завершив, сядет на автобус повезёт свои литры в Читу? А если и повезёт – денег не получит, потому как лицо она не регистрированное, и не юридическое… На основании чего она молоко сдаст? А бумажки в этом деле – вещь серьёзная…

Как так обмануть Правительство, чтобы не пострадать от его «нововведений»? – гадают сегодня в районах Забайкальского края. Разве что переписать на сборщиков молока по коровёнке от каждого двора, создать некую «статистику», и тот, представившись не как заготовитель, а как производитель, повезёт его прежней дорогой на переработку?.. Соблюдёт, так сказать, новые правила игры…

Но разве ж это вариант, в самом-то деле?!

В ожидании

Ожидание субсидий плавно переходит в пятый месяц. 24 апреля на заседании Законодательного Собрания края по инициативе врио Губернатора К. Ильковского принимались изменения в действующий бюджет края. В числе других, были перераспределены 20 млн. рублей – из программы «Развитие молочного скотоводства», они были вынесены в отдельную строку – субсидирование молока сельскохозяйственным товаропроизводителям, производящим молоко. Таким образом, определённость появилась не только у юрлиц – ИП, КФХ и т.п., но и у «физических лиц – производителей» (так написано теперь в бюджете края, и получается, что частники могут сами ездить на завод и субсидию получать? – авт.). Что касается заготовителей…

«Здесь заготовителей нет, – пояснили нам финансисты Минсельхоза, – они будут учтены в другом «Порядке...», на который денег пока не предусмотрено».

Служебная записка краевого Минсельхоза о необходимости изыскать в бюджете 13,2 млн. рублей (такова, по подсчётам специалистов, цена спасения выстроенной системы заготовок и держащейся за неё ЛПХ – авт.) находится у врио Губернатора К.К. Ильковского. И его резолюции ждут сегодня не только в Улётовском районе, а по всему Забайкальскому краю.

Заборы мешают людям!» — пел известный советский артист, веривший, что очень скоро «заборов у нас не будет». Увы, этого не произошло. Напротив, по негласным законам частной собственности, забор должен быть как можно выше и прочнее, дабы у граждан посторонних имелось четкое представление о границах этой самой частной собственности… И, соответственно, исчезало всякое-любое мало-мальское желание эту границу преодолеть, а в собственность — вторгнуться.

Между тем определение собственности частной и, так сказать, общественного имущества давно требует уточнений. Один из наглядных примеров — Ивано-Арахлейские озёра. Если верить российскому законодательству (ст. 6 Водного кодекса РФ), то каждый гражданин вправе иметь доступ к водным объектам общего пользования (коими озера и являются), а также бесплатно использовать их для личных и бытовых нужд. Если, конечно (как любит добавлять законодатель), «иное не предусмотрено настоящим кодексом или другими федеральными законами». Законами не предусмотрено. На практике же многочисленные заборы многочисленных баз отдыха так плотно примыкают друг к другу, что и просочиться между ними, пытаясь добраться к вожделенной общей воде, увы, не получится.

Как минимум, 210 разных баз вольготно раскинулись сегодня на берегах территории, которая, ко всему прочему, является государственным природным ландшафтным заказником регионального значения. Эти подсчёты — 210 баз — провела администрация заказника, а частников ещё больше, уверена директор администрации Светлана Лазаревская, в течение нескольких лет безуспешно пытающаяся выяснить, что представляет собой вверенная лично ей территория.

Работать Светлана Владимировна начала в 2008 году, и с того времени не единожды обращалась в администрацию Читинского района, чтобы получить сведения о категориях земель и их площадях, о границах населенных пунктов, и т.д.

«Чтобы как минимум проводить мониторинг, — рассказывает она, — нужно было составить реестр баз, объектов, собственников, — всех, кто находится на этой территории. И по сей день мы этот перечень даже совместными усилиями с земельным отделом администрации Читинского района составить не можем, потому что таких сведений нет ни у кого. От ГКУ «Администрация Ивано-Арахлейского заказника» сделали запрос в кадастровую палату, заплатили, получили выписки на каждый участок, но в некоторых случаях отсутствуют сведения о собственниках — земли сдаются в аренду, в субаренду, и кто там что строит, совершенно непонятно».

Лакомая земля

Земля Читинского района всегда была лакомым кусочком. То и дело выходили с ней какие-то «некрасивые истории», становящиеся достоянием общественности. Оно и понятно — расположенные вблизи краевой столицы угодья востребованы как бизнесом, так и простыми гражданами, желающими иметь собственный кусочек природы.

Говоря о проблемах вверенных ей 20 тысяч гектаров, Светлана Лазаревская только успевает загибать пальцы. Первое — уборка мусора. Второе — вырубка лесов, законная и незаконная. Третье — многочисленные отдыхающие, ежегодно около 500 тысяч так называемых «неорганизованных туристов». Четвертое — застройка, в том числе и незаконная, водоохраной прибрежной зоны всех озер. Пятое — охота, которую, несмотря на статус заказника, лазейки природоохранного законодательства в особо охраняемых природных зонах позволяют.

Просьбы о запрещении охоты на территории регионального заказника краевым властям ученые направляли неоднократно, недавно подготовлено письмо на имя врио губернатора К.К. Ильковского. Кардинального решения остальных вопросов пока не предвидится, и застройка прибрежной зоны — вопрос очень болезненный.

«Сообщения о том, что на территории заказника, в том или ином месте, начинается строительство, приходят постоянно, — рассказывает Светлана Лазаревская. — Два-три раза в неделю я, мой заместитель, наши инспекторы получаем такие сообщения. И это не какие-то временные постройки или хижины, а серьезные объекты. Хотя по природоохранному законодательству, по Водному и Земельному кодексам, капитальное строительство здесь запрещено. Но мы ничего поделать не можем. Мы только констатируем факт — начинается строительство. И говорим об этом — в своих служебных записках, на отчётных докладах, каких либо полномочий вмешаться у нас нет».

Земли государственных природных заказников относятся к землям особо охраняемых территорий. Это уже Земельный кодекс РФ, ст. 95. На таких землях запрещена деятельность, не связанная с сохранением и изучением природных комплексов и объектов. Запрещаются строительство и эксплуатация промышленных, хозяйственных и жилых объектов.

Следует ли понимать, что все строения на Арахлее возведены незаконно? Или здесь главенствует понятие земель рекреационного назначения, на которых, по тому же Земельному кодексу, могут находиться дома отдыха, туристические базы, лагеря, но деятельность, не соответствующая рекреационному назначению земли, здесь запрещена?

Наверное, правовую оценку должны давать уполномоченные на то органы. Неравнодушные же граждане представили в редакцию «Забайкальского рабочего» список, в котором перечисляются следующие факты: на берегу оз. Арахлей И.А. Прутов самовольно возвёл объект капитального строительства — гараж. На берегу оз. Арахлей С.Н. Ворожейкин построил закусочную. На участке, предоставленном Е.А. Шакало без права капитального строительства, возведен жилой дом.

Этот список, составленный энтузиастами, можно продолжить. И основание для его составления — одно: российское законодательство, чётко определяющее: если заказник — только сохранять, если рекреационная зона — только отдыхать. Строительство магазинов, жилых домов, гаражей, ресторанов на особо охраняемых территориях запрещено.

Но как тогда объяснить, к примеру, тот факт, что строить закусочную предпринимателю Ворожейкину разрешил суд?! Еще в 1999 году этот предприниматель получил участок на территории заказника на праве постоянного (бессрочного) пользования для эксплуатации базы отдыха, а 15 сентября 2010 года — разрешение на строительство. Кто его выдавал и на каком основании — вопрос особый. Но, построившись, предприниматель обратился к власти опять же за разрешением — на этот раз на ввод объекта в эксплуатацию. Это было в сентябре 2011 года, и тут администрация Читинского района ему отказала, отменив прежнее разрешение на строительство.

Четвёртый арбитражный апелляционный суд признал этот отказ незаконным. Теперь, на основании судебного решения, закусочная на 26 мест с танцевальной площадкой успешно работает на Арахлее.

Мы ищем зону

На днях в суд поступило не менее любопытное заявление. С иском выступил читинский природоохранный межрайонный прокурор.

Ст. 65 уже упомянутого Водного кодекса РФ вводит понятие водоохранной зоны. Это территория, примыкающая к береговой линии ручья, канала, моря, реки, озёра и пр., на которой устанавливается специальный режим осуществления хозяйственной и иной деятельности. Цель понятна — защитить от вредных воздействий и сохранить — как сам водоем, так и его обитателей. А если этой зоны — нет?

Исполнение природоохранного законодательства при использовании земельных участков в границах водоохранных зон озер Ивано-Арахлейской группы Читинская природоохранная межрайонная прокуратура проверяла в августе 2011 года. Нарушения нашли, а вот возбудить административные производства оказалось сложно. Как выяснилось, граница Арахлея в установленном порядке не определена, а значит, утверждать, что нарушения зафиксированы именно в водоохранной зоне, нельзя. Есть берег, есть озеро, но — нет разъясняющей таблички, а значит, нет вопросов.

Наверное, в этом месте нарушители природоохранного законодательства радостно потерли руки — на нет, как известно, и суда нет. Между тем практика работы в подобных случаях имеется, рассказывает читинский природоохранный межрайонный прокурор Андрей Шорохов. Уточнение границы водоохранной зоны, установление береговой линии и пр. требует дополнительных организационных и финансовых ресурсов, но, наученные горьким опытом осенью 2011 года, когда один из нарушителей, сославшись на отсутствие таких данных, обратился в суд и выиграл его, уйдя таким образом от административной ответственности, сотрудники прокуратуры теперь вооружены. Такую работу проводят специалисты, и она является точечной — чтобы доказать, что имело место какое-то конкретное нарушение.

Кто же должен заниматься этим вопросом в полной мере?

Прокуратура проверила, как полномочия по охране водных объектов осуществляет краевое министерство природы и экологии. Как выяснилось еще осенью 2010 года, минприроды должно было, вооружившись приказом российского минприроды, изучить соответствующие методические рекомендации. Если очень просто, во-первых, нужно составить перечень водных объектов, подверженных наибольшему антропогенному воздействию, во-вторых, установить причины возникновения загрязнения, засорения и истощения этих объектов, в- третьих, разработать перечень мероприятий по их охране, определить сроки и просчитать средства. С декабря 2010 года этого так и не сделано.

«В своём иске мы просим суд признать бездействие минприроды края, — рассказал Андрей Александрович, — и обязать в течение двух месяцев этот перечень составить, а Амурское БВУ Федерального агентства водных ресурсов согласовать предложения края по мероприятиям охраны этих объектов. И самое главное — обязать минприроды установить границы водоохранных зон и прибрежных защитных полос и закрепить их на местности».

Перечислив несколько водных объектов в разных уголках Забайкалья, прокурор выделяет: «В первую очередь по рекам Чита, Ингода, озерам Арахлей, Кенон, Тасей». Финансировать эту работу, по мнению прокуратуры, должно Федеральное агентство водных ресурсов, обязать которое должен суд.

Спасите нашу воду!

Шесть крупных озёр и порядка 20 мелких водоёмов — вот водный потенциал Ивано-Арахлейского заказника.

Поделиться собственными наблюдениями мы попросили Константина Логинова, начальника Забайкальского территориального отдела контроля, надзора и рыбоохраны Ангаро-Байкальского территориального управления Федерального агентства по рыболовству:

— Что такое Ивано-Арахлейские озёра сегодня? Во-первых, это низкий уровень воды, который определен не только маловодными годами, но и тем, что нарушена водосборная площадь — леса, которые всегда прикрывали собой ключи и ручьи, впадающие в Ивано-Арахлейские озера, большей частью сгорели. В связи с малой водностью естественного воспроизводства рыбы в достаточном объеме не происходит, озера перестали соединяться между собой путем миграции через ручьи. Имеется перенаселение мелкой, медленно растущей рыбы.

Вторая проблема, которую мы видим, связана с продолжающейся застройкой береговой полосы озёр. Сегодня к Арахлею подъехать практически невозможно, и это же, я думаю, в скором времени ожидает Шакшу. Турбазы строятся с нарушением правил размещения этих объектов на берегах водоемов. Строятся бани, у которых отсутствует герметичный выгреб уборных. Многие начали строить бассейны — вода закачивается из озера, какое-то время прогревается, затем, вместо очистки или утилизации, зацветшая, зеленого цвета, с большим количеством органики, сливается назад, в озеро. И если 15-20 лет назад прозрачность воды в Арахлее составляла даже в летнее время 3-5 метров, сегодня не больше одного, вода становится грязной. И пить её, как это делали в прежние времена жители села Преображенка, теперь нельзя.

Турбазы наносят огромный ущерб, поскольку на определённой территории концентрируется большое количество людей, эксплуатация баз проходит с многочисленными нарушениями.

Чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки, на мой взгляд, необходимо составить схему всех турбаз, переписать их, поставить на учет. Каждый ИП, юрлицо, осуществляющие рекреацию — отдых на берегу, должны иметь договор водопользования. Получая его в министерстве природных ресурсов, они обязаны представить проект, в котором должны отразить все природоохранные мероприятия, которые проводят и будут проводить на территории. Тогда будет спрос. Это работа кропотливая и, кроме денежных ресурсов, необходимы человеческие — то есть достаточное количество контролирующих органов. Плюс — ответственность.

При консолидации усилий все это возможно.

Что касается нашего отдела, 193 ФЗ не даёт, как раньше, возможности проводить проверки по собственному желанию, но мы реагируем на поступающие обращения граждан, это является поводом для внеплановой проверки и приносит результаты.

И «грибочки»…

Между тем глава администрации Читинского района Андрей Просяник о нарушениях законодательства — водного, земельного или какого-то другого, касающегося вопросов строительства на вверенной ему территории, — не знает. Вернее, он убеждён, что ничего подобного нет. Мой визит к нему и, вообще, интерес к теме строительства на берегу Андрей Просяник связывает с предпринимателем Сизовым, который, по словам Андрея Григорьевича, «там дом отдыха построил». Глава администрации, к слову сказать, в действиях Сизова никакого криминала не видит.

Мне же интересна общая оценка происходящего.

«Я, наверное, соглашусь с руководителем заказника, что вокруг озер объектов капитального строительства для жилья не должно быть, — говорит Андрей Григорьевич, — Но озёра — это зона отдыха, естественно, там должны быть построены и строятся базы отдыха, санатории, дома отдыха. Должны там быть рестораны, кафе, чтоб человек приехал туда и смог хорошо провести время. И это так везде, во всём мире! Что касается гаражей, то фактов, чтобы на берегу Арахлея построили гараж, я не знаю. Зачем на берегу иметь автомобиль? Это какой-то бред.

— На сегодняшний день «вне закона» только один объект — построенный предпринимателем Торгаевым дом, по которому есть решение суда. Насколько я знаю, этот дом передан епархии, но он не эксплуатируется.

На сегодняшний день незаконно возводимых или строящихся объектов на территории Ивано-Арахлейских озёр нет абсолютно! — подчеркивает глава. — Потому что все разрешения на строительство за последние три года прошли все инстанции, в том числе и экологическую экспертизу.

Тревога руководителя заказника мне непонятна, потому что всё построено в соответствии с законом! И вот другой вопрос — почему-то не поднимается руководителем того же заказника — почему берег перегораживается, кто-то пытается себе отдельные пляжи сделать, зоны какие-то себе выделяет — этого не должно быть, и мы постоянно над этим работаем. И с прокуратурой, и с природоохранной прокуратурой. Вот где нужно поработать руководителю заказника — чтобы дать возможность людям приезжать и отдыхать, чтобы там «грибочки» были, раздевалки были… И здесь мы с ними поработали бы в очень плотном контакте...»

Не пойман — не…

Насколько готова администрация заказника ратовать за «грибочки» и раздевалки, сказать не берусь. Думается, не готова.

Заинтересовавшись, так сказать, «фамильным» вопросом, мы углубились в документы, и, действительно, обнаружили в них упоминание о Ю.Д. Сизове. Это бывший депутат Думы городского округа «Город Чита», руководитель одной из строительных компаний. Правда, его фамилия в документах, находящихся в редакции, фигурирует не как строителя дома отдыха, а в числе других граждан, получивших землю для эксплуатации базы отдыха, фактически же расположивших на них дачные домики. Рядом с данными Юрия Дмитриевича, повторю, таких фамилий несколько. Неясно, почему именно о нём говорил глава района.

С дачами на Ивано-Арахлейских озерах вообще сложный вопрос. Наверное, даже сложнее, чем с закусочными и гаражами. Когда Светлана Лазаревская только вступила в должность, надежды договориться с дачниками — о той же вывозке мусора, к примеру, она не теряла. Теперь же, на пятом году своей работы, говорит однозначно: хозяева здешние — категория не из простых. Есть среди них достаточно порядочные люди, но и непорядочных много. Дважды работники заказника поймали дачников на свалке, но законодательство нынче такое, что и ловить надо умеючи. С соблюдением процедур разных и со знанием тонкостей. Ну и что, что своими глазами увидели и своими руками пощупали — по закону нарушителей нужно ловить при участковом и двух понятых с паспортами… Которых, дело ясное, днём с огнём с собаками не сыщешь...

Надо ли говорить, что именитые арахлейские дачники свои личные кусочки земли поспешили обнести заборами, за которыми — собаки да охранники, закрыв опять-таки проходы к берегу простым смертным.

Между тем есть граждане, которые не теряют надежды на создание здесь природного парка. Местные жители на слушаниях и сходах только констатируют — здесь выросли наши деды и прадеды, мы же доступа к воде не имеем.

История Белого

Ещё один удивительный объект Ивано-Арахлейских озер — ручей Белый, впадающий в Арахлей. Удивителен он не тем, что в нём нет рыбы и даже нет воды. Таких много, периодически пересыхающих, затем наполняющихся водных объектов. Удивителен — как иллюстрация, что, если нельзя, но очень хочется, значит — можно. Особенно, если свои усилия объединили предприниматель и власть.

Часть этого ручья оказалась на участке предпринимателя Калинина, полученного тем в аренду. Насколько законно такое положение дел, если вести речь о предоставлении самой земли, судить не будем. Как известно, водный объект не может быть в пользовании у кого-то из граждан. Непорядок обнаружили местные жители и написали жалобу в рыбоохрану, что в русле ручья ведутся механизированные работы. Инспекторы выехали на место событий, технику не застали, а следы работ обнаружили. По итогам рейда, было возбуждено административное расследование. Местные жители вовремя сфотографировали нарушителей, и по номерам машин вышли на исполнителя работ, которым и оказался ИП Калинин. Проведение работ в русле ручья с нарушением установленного законом порядка карается рублём. Правда, не сильно большим, если речь идет о человеке, для юрлиц ответственность гораздо весомей.

Оштрафовали, разъяснили, в каком порядке должны или могут проходить такие работы — в соответствии с проектом, по согласованию со специально уполномоченным органом. Предприниматель показал инспекторам документы, где вполне четко обозначено — данный земельный участок в аренду передала ему администрация поселения. А затем и глава сельского поселения обратился в рыбоохрану с просьбой согласовать размещение в русле этого ручья железобетонных лотков. Цель благая — защитить устье ручья от влияния сторонних вод. Если раньше русло ручья проходило через деревню, и в него скатывались как дождевые воды, так и различные стоки от жилых домов, образуя овраг, то теперь вместо оврага люди получили аккуратненько бетонные лотки.

Мы уже знаем, что на водоохранной зоне строить нельзя. Но — если водный объект «одет в бетон», ширина водоохранной зоны… не устанавливается. Это также прописано в законе. Вода ограничена бетоном, который по природе своей водонепроницаем. А это значит — установив «лотки», предприниматель вместе с администрацией от понятия «водоохранной зоны» ушли, строиться можно хоть в метре от ручья...

Так что предприниматель Калинин наглядно продемонстрировал способ сокращения бюрократических и финансовых проволочек. Любопытно, а если бетоном ограничить линию воды всех озер, то все вопросы, поставленные в этой статье, можно считать снятыми?!

Мария Вырупаева.

- Сейчас многие заявляют о своем патриотизме просто потому, что это модно. Но нужен ли стране такой патриотизм и нужна ли его активная пропаганда, если она приводит только к громким заявлениям и ни к чему конкретному?

- Патриотизм — не громкие слова с трибун и с голубых экранов. Патриотизм — это конкретные дела на пользу своей страны, своего народа. Настоящий патриот не тот, кто «суетится и чванится» в торжественные минуты, а тот, кто ежедневно и неутомимо заботится об общем благе и не бахвалится этим.

- Как вы думаете, патриотов у нас больше или меньше, чем, скажем, в других регионах России?

- Среди обычных граждан патриотов больше, чем среди представителей власти. Ну, разве можно назвать патриотами тех, кто не заботится об улучшении жизни участников Великой Отечественной войны? Например, я убеждён, что не следовало бы строить микрорайоны «Победа» и «Ветеран». Нужно было покупать квартиры для фронтовиков и вдов участников войны в центре города, в домах рядом с развитой инфраструктурой. О своей идее рассказал депутатам городской Думы, но меня никто не поддержал. В итоге построены дома, которые неудобно расположены – они далеко от центра Читы, и ветеранам без посторонней помощи трудно добраться, например, до больницы.

- Если говорить о России в целом, мне кажется, патриотов становится с каждым годом всё меньше и среди обычных граждан. Молодёжь стремится уехать за границу – там уровень жизни выше...

- Патриотов у нас будет больше, когда люди почувствуют, что живут в России достойно. Сейчас наша страна — это царство чиновников. Здесь люди не видят возможности развития, роста, процветания для себя и своих семей.

- Любить Родину легко?

- Странно не любить хотя бы место, где родился и вырос. Патриотами становятся, а не рож­даются. Любви к Родине надо учиться — в семье, в школе, у друзей.

На мой взгляд, патриотизм во многом зависит также от того, как к народу относятся его правители, государство. Ведь многие покинули страну, так как государство у нас по отношению к народу-мачеха, а не мать.

Три беды

- По данным исследований, более 80 процентов молодых людей в нашей стране называют себя патриотами, но служить в армии не хотят...

- Этому есть логическое объяснение. Молодые люди не видят смысла служить там, где опасно. «Дедовщина», «груз 200» - это не надуманные вещи. Это реалии жизни, о которых знают даже младшие школьники.

Можно ли изменить ситуацию к лучшему? Да! Для этого следует устранить причины всех наших бед – коррупцию и неграмотное управление. А ещё в Забайкальском крае отсутствует контроль за чиновниками, который и порождает мздоимство и беспредел.

- В Забайкальском крае 4 719 памятников. Из них 629 — в память о Великой Отечественной войне. Это мемориальные комплексы, захоронения, обелиски. К сожалению, многие из них находятся сейчас не в лучшем состоянии. Говорят, на ремонт и реставрацию денег нет. Вы верите в это?

- Деньги есть, и немалые. Только они оседают в карманах чиновников. Я был депутатом и знаю, куда и сколько денег направлялось. Также мне известно о нелепых премиях «себе любимым» и необъективно завышенных зарплатах представителей власти.

Было бы желание и искренняя благодарность воинам-победителям, тогда бы и памятники были образцовыми, как в Европе, и к старикам относились бы с уважением, не умаляя их заслуг в Великой Отечественной войне.

- 9 Мая — это всенародный праздник. Я слышала, что вы утверждаете: он должен иметь несколько иной оттенок, чем тот, к которому мы привыкли.

- Да, мы выиграли войну у Германии, но какие же мы победители? Немцы сейчас живут лучше, чем мы, во всяком случае, у них есть уверенность в завтрашнем дне, и наши участники Великой Отечественной войны знают об этом. А что имеем мы? Мизерные зарплаты, унизительные пенсии и высокую преступность.

Внимания много не бывает

- Невесёлая беседа у нас с вами получается. Вас послушать — так всё плохо. Вы пессимист?

- Я - реалист! Вы ходили на Парад 9 Мая? Видели, какую технику представляют на всеобщее обозрение? Даже непрофессиональные военные заметят — она старая. Обманываем сами себя, демонстрируя её. Лучше деньги, потраченные на помпезность, отдать ветеранам - на ремонт их квартир, на качественные продукты для них, на фильтры для воды в их домах.

- Какой подарок к 9 Мая, на ваш взгляд, порадовал бы ветеранов войны больше всего?

- В Забайкальском крае ещё не все ветераны войны и вдовы фронтовиков получили квартиры. Поэтому первое — обеспечить их жильём. Понимаете, если за 68 лет государство не нашло денег на квартиры фрон­товикам, о какой благодарности можно говорить с высоких трибун?! Второе — внимание и забота. Не один раз в году — в начале мая, а всегда, ежедневно!

- Согласна с вами — внимания много не бывает.

- Конечно, особенно если речь идёт о человеке преклонного возраста. Поэтому каждая встреча и душевный разговор оставляют добрые, тёплые воспоминания на долгое время. И ещё власть должна обеспечить ветеранам войны и труженикам тыла спокойную и безопасную жизнь. К сожалению, последнее время в Забайкальском крае участились случаи нападения на тех, кто в 1945-м сумел побороть фашизм, а сегодня оказался бессильным перед преступностью.

- Недавно в Пермской области открыли памятник Матрёне Ивановне Яковлевой. В годы Великой Отечественной войны эта женщина отнесла на базар и продала все, что имелось в доме. Вырученные 100 тысяч рублей перечислила в Фонд обороны. Вы способны, что называется, снять с себя последнюю рубашку, чтобы пожертвовать материальными благами во имя своего народа?

- Да, и не я один. В Забайкалье были, есть и всегда будут патриоты. Но, надеюсь, возможность убедиться в этом не представится.

Досье

Андрей Жидков родился в 1959 году в Ангарске. В 1986 году окончил Иркутский государственный университет. Общественник, предприниматель. Есть двое детей и внук.