Путин приказал спасти Читу - события недели

Владимир Путин выступил с ежегодным президентским посланием, помимо прочего, поручив вывести Читу «из зоны настоящего экологического бедствия».

Глава государства говорил о спасении экологии 12 «крупных индустриальных центров», в число которых после путинского послания 2018 года включили забайкальскую столицу. За прошедший год появилась программа «Чистый воздух», Чите пообещали деньги на развитие троллейбусной сети и модернизацию котельных. Теперь Путин лишний раз настоял на необходимости сократить загрязнение воздуха в городах и призвал принять закон о квотировании вредных выбросов.

Главное из того, что ещё заявил президент в своём ежегодном послании, мы собрали в кратком обзоре.

Крупнейший в мире сервис заказа такси Uber появился в Чите и ещё 103 городах страны. В первые дни компания установила цену поездки ниже средней по Чите, но вряд ли сохранит большой отрыв от конкурентов на фоне готовящейся забастовки таксистов.

Подавший в отставку с поста многолетнего главы города Анатолий Михалёв остался в гордуме на правах рядового члена комитета по социальной политике. Новый глава Читы всё ещё не избран - обязанности первого лица исполняет глава горводоканала Андрей Ядрищенский.

Первый ландшафтный - пока степной - пожар случился 18 февраля в Кыринском районе. С огнём справились в течение суток. Через несколько дней край посетил руководитель «Авиалесоохраны», который признал неготовность региона с сезону лесных пожаров.

Американские власти 22 февраля рассказали о разведывательном полёте над территорией России, совершённом впервые с 2017 года. Выяснилось, что снабжённый камерами самолёт ОС-135Б пролетел над Читой согласно договору по открытому небу, который разрешает странам-подписантам периодически проводить воздушную разведку над территориями друг друга. Минобороны РФ отметило, что на борту присутствовали российские специалисты, а всё оборудование было тщательно изучено перед вылетом из Хабаровска.

Забайкалкрайстат сообщил на прошлой неделе, что средняя зарплата преподавателей вузов в регионе составила 67,2 тысячи рублей. Мы, как и наши комментаторы, очень удивились и провели анонимный опрос. Его результат - 39 тысяч.

Вслед за средней зарплатой преподавателей вузов в Забайкалье, которые умерли от смеха, узнав её, подтянулась средняя зарплата школьных учителей.

Она, оказывается, в Чите 44 тысячи рублей, в крае - 33, у моей мамы - 22. Но учтём, что чиновники считают начисления, а люди - на руки, поскольку начисления в магазинах брать отказываются, прибавим 13%, получим 24 860.

Теперь составим уравнение, добавив гипотетического второго учителя для вычисления среднего. Меня научили вот эти люди с прекрасной средней зарплатой, и теперь я умею, и вы тоже умеете.

(24860+x)/2=33000. x=41 140.

Нашли, смотрите, одного учителя почти со средней читинской зарплатой. Наверное, это моя англичанка Галина Борисовна, которая из Дарасуна переехала в Читу, порадуемся за неё, дети взрослые уже, можно вообще в Таиланд два раза в год летать.

Теперь давайте сообразим зарплату на троих, одна из которых Галина Борисовна: (24860+41140+х)/3=33000. х=33 000.

Вот он, забайкальский учитель со средней зарплатой, здорово как получается.

А теперь посчитаем маму с 22 000 и папу с 25 000. Ну, добавим всё же начисления, чтобы в одной плоскости находиться. Мамины 24 860 и папины 28 250 разделим на двоих - 26 555... Выходит уже не так красиво и никуда не вписывается.

Добавим к ним что ли гипотетического директора? (24 860+28 250+x)/3=33 000. x = 45 890.

И незаслуженно забытую Галину Борисовну? (24 860+28 250+41 140+ 45 890)/4= 35 035. И нормально, да?

А теперь прибавим всех тех, кто участвовал в реальном опросе про зарплаты, а у них в среднем 25 000. И опять фокус-покус - 33 000, средняя по краю.

Но если всех отнять и оставить маму с папой, которые интересуют меня больше всего, опять чувствуется, что что-то не так, а ответов в конце учебника нет. Потому, наверное, что ответы были в учебнике по математике, а у нас явно какой-то другой предмет - может, жизнь в дискурсе статистики, а может - высшее терпение.

Впереди - огромное поле картошки, которую нужно выкопать, но нам этих бесконечных рядов можно пока не опасаться: мы маленькие, и родители, а с ними дедушка и бабушка только учат копать нас клубни. Тебе подкапывают гнездо, обхватываешь ботву вот так, вытягиваешь, отрясаешь землю, обираешь клубни, кидаешь в сторону. Потом лопаткой разрываешь место, где только что был огромный куст. Вот так и вот так. Сколько раз нам показывали, сколько мы смотрели просто так, сейчас не скажешь. Но сами мы это делать начали вряд ли - самому нужному всегда учишься на примерах.

Минприроды Забайкальского края на прошлой неделе попросило горожан 22 февраля пересесть из личных автомобилей в маршрутки, чтобы снизить уровень загрязнения воздуха - Чита находится в котловине, из которой плохо выдуваются печной дым, автомобильные выхлопы и любые другие вредные выбросы. Во второй половине дня опрошенные нами маршрутчики и сотрудники администрации в голос заявили, что роста пассажиропотока в маршрутках и уменьшения количества автомобилей на улицах не заметили.

Вероятно, тем, кто услышал просьбу, не хватило примера. Такие проекты должны быть больше историями про действия, а не про обращения и слова. Нужно пересесть на маршрутки - первыми покажите, как это, сфотографируйте, запишите на видео и расскажите. Вообще, такие акции никогда не стреляют не только без примера, но и впервые, и если и правда есть цель сделать такие призывы действенными, в первую очередь регулярно пересаживаться в маршрутки нужно руководителям министерства, города и края. Тогда и люди за вами пойдут.

Всё-таки рэпчик не даёт покоя нашему государству в его кремлёвском проявлении. Ещё в декабре оказавшиеся на повестке разговоры о том, что с молодёжной музыкой нужно что-то делать, продолжаются и не стихают. Буквально в пятницу Владимир Путин поручил разработать меры поддержки современной популярной музыки.

Разумеется, речь идёт не о вирусном цвете настроения Киркорова, который, скорее, веселье для тех, кому за 30, чем что-то действительно популярное среди молодёжи. Нет никакой необходимости поддерживать Басту, Элджея или Егора Крида, которые давно и успешно встроены в шоу-бизнес, а точнее, в самую что ни на есть официальную его часть, с эфирами на Первом и на всех радиостанциях формата ТОП-40. Нет, поддерживать предлагается тех, кто имеет абсолютную, неконтролируемую популярность на YouTube и «ВКонтакте», чьих лиц нет и быть не может в телевизоре, но зато они есть почти в каждом подростковом смартфоне. Тех, кто не стесняется в выражениях и, будем честными, не только не нуждается ни в какой господдержке, а в принципе должен будет отвергнуть её, потому что это зашквар.

Пожалуй, имело смысл как-то «возглавлять и контролировать» сидевших по кочегаркам и сторожкам ребят, которые в 80-е годы неожиданно стали рупором нового поколения - потом это назвали русский рок. Имело смысл, потому что у ребят не было хороших гитар и звукозаписывающего оборудования, не было доступа к концертным площадкам, и давать концерты приходилось на квартирах. Тогда создание рок-клубов было выгодно обеим сторонам.

Теперь же музыка пишется и молниеносно распространяется среди миллионов с помощью одного устройства, устроить хип-хоп-пати в клубе - не проблема, и смысла искать поддержки от государства попросту нет. Её и не ищут. Парадокс в том, что эта самая поддержка нужна во многих других сферах культуры. Её не хватает русским фолк-коллективам, которым просто необходимо выходить из репетиционных помещений и ездить по фестивалям. Её не хватает художникам, которым нужны минимум холсты и краски (это дорого), а в идеале - мастерские (это дико дорого). Помощи часто не хватает совсем юным талантливым спортсменам, которых тоже нужно вывозить на соревнования, иначе таланту быстро становится скучно, и он в лучшем случае просто занимается для себя. Государственные деньги нужны подрастающим краеведам, для которых экспедиции - важнейший инструмент научного поиска. И этот список можно дополнять долго, с примерами и конкретными статьями расходов. Я не имею ничего против поддержки рэперов, хотя и настаиваю на том, что это бессмысленно. Но я точно против дисбаланса. Пусть вместе с рэперами в нашей стране чувствуют ощутимую поддержку и те ребята, которые вместо YouTube, вейпа и торчания в торговых центрах выбрали экспедиции, фольклор или холст.

В конце уходящей недели стало известно о возможной отставке министра здравоохранения Забайкальского края Сергея Давыдова. Об этом в пятницу сообщили несколько не до конца уверенных источников, официальные структуры внятно эту возможность не опровергли. После обеда стало известно о том, что, вроде бы, всё руководство регионального здравоохранения собиралось на некоем совещании у временно исполняющего обязанности губернатора региона Александра Осипова. Давыдов там, вроде бы, был, но ни о какой отставке речи не шло.

Заслуженный врач России, доктор медицинских наук, травматолог-ортопед высшей категории и предприниматель Сергей Давыдов – один из самых удивительных забайкальских министров всех времён и народов, пришедший в исполнительную власть из самого успешного своего коммерческого проекта – «Академии Здоровья» - в момент, когда особых резонов на такой переход у него не было. Других случаев, когда во власть приходили откровенно успешные предприниматели-технократы, в Забайкальском крае до сих пор не было.

Складывалось впечатление, что тогдашний врио губернатора Наталья Жданова его уговорила, но потом – в привычной для себя манере – не дала развернуться. К примеру, Давыдову не дали реализовать безусловно спорную, но имевшую право на широкое обсуждение идею о территориальных медицинских объединениях, никак блокировку инициативы не объяснив. За время работы Давыдова не удалось решить основную проблему регионального здравоохранения – многомиллиардное недофинансирование, но это явно не вина Давыдова. Новому министру, конечно, пришлось оптимизировать и вообще – изворачиваться, но когда тебе не хватает нескольких миллиардов, а зарплаты нужно реально повышать, вряд ли можно избежать сокращений.

В этом моменте, казалось, Давыдову не хватало опыта работы на столь высоких должностях в исполнительной власти, где управленческие решения необходимо увязывать с тем, как они будут восприниматься в обществе и при этом учитывать текущую политическую обстановку. А политическая обстановка в Забайкальском крае много лет аховая, и должность министра здравоохранения по определению – расстрельная. Давыдов этот фактор в полной мере не учитывал, вчистую проиграв информационную войну своим соперникам.

Что намерены делать с руководством одного из ключевых социальных ведомств врио губернатора и руководитель его администрации Сергей Нехаев – пока неизвестно. Очевидных кандидатов на должность министра здравоохранения в Забайкальском крае нет, а определить контуры кадровой политики Осипова и Нехаева пока весьма сложно.

Иногда кажется, что Осипов медленно перестраивает региональное правительство под схему, которая используется в Приморском крае и базируется на вице-премьерах, курирующих профильные департаменты и инспекции. Эту логику подтверждает появление не согласованных с заксобранием вице-премьеров, курирующих ЧС и инвестиционную политику (об этих назначениях официально объявлено, но самих должностей в системе органов исполнительной власти региона не существует; корректировка должна согласовываться с заксобранием, но этого до сих пор не сделано).

Бесконечные публичные порки профильных местных министров на публичных заседаниях иногда подталкивают к мысли о том, что неугодных руководителей вынуждают написать заявление об отставке, чтобы потом посадить на их место знакомых людей из-за пределов региона. Эту фантазию подтверждают отставки первого вице-премьера Александра Кулакова и министра сельского хозяйства Лоскутникова в конце 2018 года, а также не вписывающийся в существующую систему госслужбы «Забайкальский призыв» - попытка найти ключевых руководителей через систему сомнительных тестов для всех, кто желает их пройти.

Быть может, Осипов и Нехаев не хотят устраивать серьёзных структурных изменений в краевом правительстве до выборов в сентябре. А, может, наоборот, работают на публику, полагая, что у них ещё есть время даже на потенциально опасные эксперименты. Как бы то ни было, очертаний кадровой политики у новых руководителей региона – не чувствуется.

Однако если развлечения до сих пор отсутствовавшей инвестиционной политикой допустимы – хуже уже не будет, то ошибки в образовании, здравоохранении, предупреждении и ликвидации чрезвычайных ситуаций могут быть для и без того несчастного региона критичны. В этой связи отставка Давыдова с поста министра здравоохранения в начале сложного 2019 года выглядит весьма сомнительной и не до конца просчитанной авантюрой.

Временно исполняющий обязанности губернатора Александр Осипов удивил – на очередном оперативном заседании краевого правительства извинился перед министром образования региона Андреем Томских. «Андрей Александрович, я на прошлом заседании был грубоват. Простите», – сказал он спустя неделю после того, как впервые всерьёз повысил голос.

Сейчас не особо существенно, за что именно Осипов ругался с Томских и грозил выгнать его с заседания (речь шла об оборудовании сельских школ тёплыми туалетами). Важен сам акт публичного извинения. На моей памяти это первый случай, когда глава Забайкалья публично признал свою ошибку.

Можно вспомнить ещё фразу предыдущего губернатора Натальи Ждановой: «Простите меня, и я прощаю всех, кому должна». Однако сказано это было в прощальном обращении к жителям региона, где Наталья Николаевна заявила о намерении покинуть свой пост. Перед своими подчинёнными она на заседаниях не извинялась, хотя куда больше раз успела повысить голос.

Случай с Томских, разумеется, не отображает того, насколько хорошим руководителем является Александр Осипов, или как хорошо он понимает проблемы в Забайкалье и способен их решить. Но это показывает, что он как минимум способен признавать свои ошибки и прилюдно об этом заявлять. Меня такой подход, которым губернаторы раньше не блистали, подкупает и заставляет даже задуматься – а не слишком ли груб бываю я сам? Например, после первой пресс-конференции Осипова в статусе главы региона позволил себе немного поёрничать над позитивным настроем врио.

Я был грубоват, Александр Михайлович, простите.

Госдума незадолго до 23 февраля приняла закон, запрещающий военнослужащим пользоваться смартфонами - считайте, ещё один асимметричный ответ России современному миру, в котором спецоперации военной разведки раскрываются группами энтузиастов по постам соцсетях.

Истории из жизни в честь Дня защитника Отечества. Здоровенный капитан-лейтенант из Петербурга - командир моего учебного взвода - распинается перед строем о том, почему курсантам-матросам, изучающим секретную связь, не положено иметь смартфоны, и вообще, любые телефоны с камерой от 0,1 мегапикселя и портом под флешку. Поупражнявшись в красноречии, капитан-лейтенант возвращается в канцелярию, достаёт свой новенький айфон и смотрит смешные видосики на YouTube.

Когда мне приходится сдать свой десятилетний Samsung только за наличие разъёма под карту памяти, честно заказываю одному из увольняемых купить самый простой телефон, чтобы и дальше пользоваться им в субботу и воскресенье - как установлено распорядком в части. Оказывается, в 2017 году во Владивостоке не купить телефон без камеры или порта microSD. Тупые армейские запреты буквально вынуждают купить с рук iPhone с нормальной камерой и доступом к твиттеру.

Лето 2017 года. Эсминец краснознамённого Тихоокеанского флота ранним утром покидает порт Владивостока в составе корабельной ударной группы и выдвигается на юг. На борту - пара-тройка сотен человек экипажа, крылатые ракеты и несколько сотрудников службы защиты государственной тайны. Приказ командира корабля хранить все телефоны в опечатанном сейфе легко исполняется в открытом море, но, когда корабль оказывается у берегов Сахалина - в зоне досягаемости береговых вышек связи, телефоны появляются у многих офицеров, мичманов, старшин и матросов. Запрет легко игнорируется, на режим секретности во время боевого похода всем, мягко говоря, становится начхать после двух с половиной недель в открытом море.

Кто-то что-то запретил?