Забайкалье без головы, но с лишней рукой в кармане – разбор года

В 2020 году главным событием для Забайкалья, как и для всего мира, стала пандемия коронавируса. У нас она унесла сотни жизней, обострила проблемы региональной системы здравоохранения и показала настоящих героев – медиков. Из чисто региональных тем на память приходят летне-осенний хаос на дорогах Читы, кадровая чехарда в краевой и городской власти, а также серия публичных скандалов с участием губернатора Александра Осипова и его ближайшего окружения. Редакторы «Чита.Ру» в разборе событий года подвели черту под уходящим 2020-м. Хорошее там тоже будет. Обещаем.

2020 год во многом благодаря насыщенности информационной повестки развеял последние иллюзии по поводу того, что из себя представляет избранная в сентябре 19-го года региональная власть.

Никому до сих пор совершенно неизвестный федеральный то ли чиновник, то ли менеджер из энергетики Александр Осипов получил должность губернатора Забайкальского края благодаря пользовавшимся неограниченными финансовыми и административными ресурсами политтехнологам, пройдя через серию неприятных и незабываемых скандалов. Однако ещё в 2019 году даже у скептиков могли быть сомнения по поводу того, кем является Осипов и что его управление может дать региону.

Многие надеялись на то, что предвыборная риторика и осеннее головокружение от успеха сменится рабочей прагматичностью.

Что политтехнологи разъедутся, и им на смену придут сильные аппаратчики.

Что направленная на пиар кадровая политика сменится осмысленной работой по формированию команды, насыщению промежуточного управленческого звена профессионалами и созданию стимулов для привлечения и удержания в органах власти сильных исполнителей.

Что бестолковая и рыхлая структура региональной власти будет скорректирована и направлена на достижение всем понятных результатов.

Что вялотекущий придушенный элитный конфликт сменится на более-менее конструктивное взаимодействие на ломаной линии губернатор-правительство-заксобрание-партии-муниципалитеты-бизнес-ЛОМы.

Что, наконец, образ губернатора из плачущего с протянутой в сторону Москвы рукой рэпера сменится на сильного и уверенного в себе политика, который точно знает, где должен оказаться регион через 5-10 лет, готов ради этого работать и один, и два срока, умеет принимать решения в сложных ситуациях и не позволяет эмоциям брать верх над разумом.

Но надеждам этим сбыться не удалось. Пока в регионе был Сергей Нехаев, шаткая конструкция из образов, технологий и схем, заточенных на быстрые победы и лёгкие безопасные деньги, ещё держалась. Но как только в администрации губернатора сменился руководитель, всё рухнуло.

Отъезд архитектора существующей в регионе политической модели произошёл в один момент со стартом коронавирусных ограничений. Осипов мгновенно показал, что в сложных ситуациях действовать в одиночку не способен, и точно так же сразу стало понятно, что у губернатора в окружении нет людей, способных его контролировать и уж тем более направлять.

Четырёхдневный сухой закон, введение никому не нужной и в итоге не работавшей системы электронных пропусков, странности в администрировании хлынувших в регион коронавирусных денег, кадровая чехарда в ключевом на тот момент социальном блоке – весной казалось, что даже пиарщики Осипова не понимают, что со всем этим можно делать в публичном пространстве.

Летнюю передышку губернатор не использовал. Паника из моностационаров медленно расползалась по всей системе здравоохранения, структуру органов власти продолжили фаршировать на котлеты, гигантские федеральные деньги утопили регион в строительном хаосе, которому не было суждено закончиться до самого конца 2020 года.

Могло показаться, что Осипову просто не хватило полутора лет на то, чтобы выстроить стройную систему управления этими деньгами, а коронавирус позволял свалить всё на форс-мажор. Но основная проблема заключалась и заключается до сих пор в том, что Осипов и не строил никакой системы, и это совершенно всем уже очевидно.

Вся кадровая политика губернатора по непонятным никому причинам заточена на быструю дискретную ротацию людей почти на всех ключевых должностях. У Осипова постоянно меняются фавориты. В итоге никто просто не успевает сосредоточиться – не то, что заняться созиданием.

Осенью губернатор уже не пытался делать вид, что что-то контролирует. Вторая волна коронавируса застала региональное здравоохранение в виде набора отдельно функционирующих медучреждений. Регион фактически оказался заложником огромного пиар-симулякра, который всё лето с привлечением федеральных экспертов доказывал всем, что всё в порядке и, кажется, доказал это даже губернатору.

Весёлые праздники на центральных площадях Читы плавно перетекли в переполненные моностационары, а регион оказался в лидерах практически по всем показателям распространения коронавируса.

Губернатор уже не писал еженедельных успокоительных видеороликов с бесконечными сравнениями забайкальских успехов со среднероссийскими показателями. Система коллективной безответственности на всех уровнях власти стала единственной реальной подготовительной мерой к осенним пикам заболеваемости – высшие чиновники обезопасили себя от ответственности, с подачи губернатора свалив её на стрелочников в промежуточном управленческом звене.

Казалось, что Осипов вообще устранился от попыток обуздать вторую волну пандемии, и теперешние технические вставки в релизы про сражение с коронавирусом («благодаря мерам, предпринятым губернатором, удалось…», «…вся ситуация в круглосуточном режиме контролируется оперативным штабом под руководством Александра Осипова» и так далее) выглядят не то, что убого, а скорее – обречённо.

Всё это в течение года сопровождается десятками публичных скандалов. Практически неконтролируемая коррупция. Бесконечные непонятные отставки и ещё менее понятные назначения. Ночные совещания, после которых оскорблённые чиновники пишут заявления об оскорблениях от «Александра Михайловича» в СКР. Странный рейс «Ангары» в Чару, про который никак не может забыть и федеральный журналист Караулов, и сам Осипов. Сырой бюджет, который втаскивается в заксобрание буквально на флажке.

Плюс – задержки выплат бюджетникам в районах, которые буквально выбивают через СМИ и общественников. Плюс нарастающая активность политических соперников Осипова с призывами к его отставке. Плюс дискредитация института выборов. Плюс жуткие слухи и мифы вокруг самого губернатора, которые даже во времена никому непонятного Ильковского невозможно было даже выдумать.

В 2021 году политические усилия федерального центра будут направлены на избрание управляемой Госдумы, структура которой должна будет сохранить иллюзию сохранения базовых принципов парламентаризма. Политическое будущее Осипова во многом связано с этой кампанией.

Это или быстрая отставка в первой половине 2021 года – в этом варианте можно ничего не менять до появления очередного варяга или кого-то с крайне короткой скамейки из местных запасных. Или работа до 2022-2023 года. Или полный 5-летний срок с выборами в 2024 году.

Пока кажется, что и сам Осипов, и его федеральные кураторы буквально упираются ради того, чтобы решение за них в итоге приняли постоянно ухудшающиеся обстоятельства. Однако и второй, и третий варианты требуют хотя бы косметических корректировок. В 2020 году за просчёты в организации работы государственных институтов в регионе заплатили жизнями и свободой вполне конкретные люди.

Если ничего не менять, дальше будет только хуже.

«Взмокла шея. Резинка давит на голову. Очки сползают ниже и не дают дышать носом, заставляют гнусавить. Их очень хочется поправить, но трогать нельзя. Я дышу ртом и волнуюсь, что воздух не должен проходить под респиратором. Во рту сохнет. Я сразу вспоминаю, что в кармане пуховика, который, кажется, остался где-то нереально далеко, лежит упаковка «Ментоса», мне напомнил накануне главный внештатный пульмонолог Сергей Лукьянов, что с жевачкой будет проще, но она там, а я здесь» - красная зона в этом году вошла в нашу жизнь так же уверенно, как маски и социальная дистанция.

Я провела в ней 4 часа и горжусь знакомством с этими безумно прекрасными людьми в белых скафандрах.

С морщинками у глаз.

С большими усталыми руками на коленях.

Со спрятанными за масками улыбками.

С готовностью работать ночью. В жаре. Одеваться, заходить, работать, выходить, раздеваться, писать истории, снова одеваться, заходить.

Со знанием реанимационной статистики летальности.

И, несмотря на эту статистику, с любовью к своей нереально сложной в этом уходящем году работе.

С жизнью, которая внезапно перестала быть мирной.

И со своими личными победами на этой внезапной войне, на которой они воюют за нас.

2020 год для многих забайкальцев навсегда останется в памяти годом показательного, неприкрытого и даже нахального разбазаривания средств Забайкальского края под смиренное молчание правоохранительных органов. Никак иначе нельзя назвать то, что происходило в 2019-2020 годах с пожертвованиями от крупного бизнеса региону, которые транзитом через Фонд развития Забайкальского края оказывались в карманах горстки ушлых ребят.

Прикрывшись ширмой в виде некоммерческой организации – Фонда развития Забайкальского края – команды ещё прошлых губернаторов сумели скрыть от населения использование сотен миллионов рублей, поступавших от крупных компаний на социальное развитие региона в качестве благодарности за льготы по налогам.

К примеру, «Норильский никель» в марте 2019 года заявлял, что за 10 лет компания планирует передать региону на социально значимые проекты 3,29 миллиарда рублей — это половина от сэкономленных благодаря налоговой льготе на имущество средств. Но вообще статус инвестпроекта ослабил налоговое бремя на компанию и в части других налогов, в том числе на прибыль и добычу полезных ископаемых.

Так, силами целого ряда компаний, в первую очередь «Норникеля», «Байкальской горной компании» и РЖД, в 2017 году в фонд поступило 218 миллионов рублей пожертвований, в 2018-м — 569 миллионов, в 2019-м – 618 миллионов.

Но только команда Александра Осипова сумела развернуться с выкачиванием этих средств в полный рост. В 2019 году она использовала его как дополнительный избирательный счёт кандидата №1 с его предвыборным проектом «Забайкалье – наш дом»: гастроли звёзд эстрады по региону, тренинги политтехнолога Евгения Минченко на озере Арахлей за 12,2 миллиона рублей, многочисленные мелкие «добрые дела» в районах. Не исключено, что оплачивалась из фонда и часть работы бригады политтехнологов, о которой я писал в ключевом расследовании по теме.

Ещё одна важная часть этой большой истории – дизайн-код Читы. Фонд отдал за него фирме предпринимателя Егора Пономаренко 25 миллионов рублей. Тот, как выяснилось позже, поделился с владельцем кафе «Аура» Аладдином Мамедовым – 18,8 миллиона через него ушли якобы на предконцепцию дизайн-кода.

При этом сама работа частично оказалась заимствованным бесплатным документом общественника Максима Резвых, частично – дизайн-кодом Иваново. Результат закономерно не устроил даже далеко не самую продвинутую в области городского планирования мэрию Читы.

«Это всего лишь набор из четырёх альбомов фотографий, скачанных из интернета. [...] Это можно назвать основой дизайн-кода. На самом деле это очень сырой документ. И он без описательной части. Просто набор фотографий, набор требований к шрифту, к буквам, но не всегда привязанный к реалиям нашего города», — заявил в июле заместитель руководителя администрации Читы — председатель комитета градостроительной политики Александр Зудилов.

Но лучше всего качество дизайн-кода Читы характеризует то, что о нём просто забыли, хотя прошёл год с момента его разработки. Ни про какое внедрение речи не идёт.

Для сравнения стоимость аналогичных документов от топовых российских студий дизайна — Артемия Лебедева и «Стрелки» — до 10 раз меньше читинского. Так, студия Лебедева сделала дизайн-код для Якутска за 7 миллионов рублей, для Архангельска — за 2,4 миллиона. «Стрелка» разработала документ для Ханты-Мансийска за 6,3 миллиона рублей.

Это только две истории про распоряжение пожертвованиями региону администрацией губернатора Александра Осипова и её руководителями Сергеем Нехаевым и Алексеем Казаковым. Сколько ещё подобного нам предстоит узнать – даже представить сложно.

Если к теме дизайн-кода правоохранительные органы пытались подступиться в части истории с плагиатом, пусть и безрезультатно, то в целом концепция работы фонда ни у кого так вопросов и не вызвала. Учредители (правительство региона), органы управления (наёмные чиновники) и жертвователи довольны всем происходящим, а значит поводов кого-то наказывать у правоохранителей нет. А то, что речь идёт про пожертвования всему региону взамен на налоговые льготы – всем по барабану. Не положено, и всё тут.

Мы с Андреем Козловым на «Чита.Ру» уже десятки раз говорили про необходимость показать для населения начинку Фонда развития Забайкальского края, в том числе и в «Редколлегиях». Выступали с аналогичными требованиями и редкие политики, в том числе депутат заксобрания от КПРФ Николай Мерзликин и депутат Госдумы Юрий Волков. Бесполезно.

Обещание губернатора Александра Осипова сделать фонд открытым и раскрыть его расходы за последние 4 года оказались лишь фикцией. Те бумажки, которые разместил фонд, - отчётами назвать сложно. И, естественно, никто фонд так и не открыл.

При Осипове железно ничего не изменится, судя по тому, как он и его команда реагируют на эту тему. Или никак, или делают вид, что всё исправили и стало хорошо. На самом деле это очень чёткий маркер для выводов об истинных целях людей, принимающих решения по фонду сегодня. Это сам Осипов и Казаков, а в прошлом ещё и Нехаев.

Ведь весь вопрос в чём? Нужно показать входящие в регион пожертвования и расходы по ним. Для жертвователей глубоко всё равно, как они будут тратиться, ведь своё с этих «сделок» они уже получили – льготы на налоги. Дальше поступают, вероятнее всего, так, как просят принимающие по ним решения чиновники – Осипов и Казаков. Попросили не раскрывать детали по пожертвованиям – ок, и никакие журналисты ничего не узнают. Попросили всё открыть – пара высокопоставленных росчерков, и правила игры изменились.

Так какой прикол для Осипова и Казакова упираться и не открывать фонд, если они реально нацелены на то, чтобы максимально эффективно потратить пожертвования для социального развития Забайкалья? Какая им, залётным чиновникам, разница, открыто или закрыто они потратят деньги в интересах забайкальцев, если нет никакого подковёрного интереса? А если никакой, то чего же не успокоить общественность волевым решением?

То, что сейчас весь регион в курсе, что такое Фонд развития Забайкальского края и как его расходуют – это одно из важнейших достижений «Чита.Ру» и забайкальской журналистики в 2020 году. И уже не важно, что в итоге сделает Осипов или любой последующий губернатор с ним, это знание останется у забайкальцев навсегда. И, быть может, когда-то чаша терпения переполнится от новостей про дизайн-коды и тренинги за десятки миллионов, и население/правоохранители/Кремль/жертвователи вынудят губернатора отказаться от потайного кошелька.

А пока наша задача и дальше фиксировать в истории все эти многочисленные злоупотребления. Авось ещё пригодятся при разборах полётов залётных.

Больше 30 новостей за год про развитие одной истории – столько написали только журналисты «Чита.Ру» про найденных в январе 2020 года в промёрзшем заброшенном бараке отца и четверых детей, гревшихся у костра и настолько грязных, что младших легко можно было перепутать с чертятами.

Барак, где они отогревались и спали, находится в районе Большого острова, и всё, что было известно сразу после того, как общественник Евгений Фёдоров случайно наткнулся на бездомную семью – это то, что они приехали из Александровского Завода – одного из райцентров в Забайкальском крае.

«Мой друг искал в том районе собаку. Зашёл на территорию этого здания, поднялся на этаж и увидел эту семью. Они приехали из Александровского Завода. Судя по словам отца, они купили дом за средства материнского капитала. Но дом начал разрушаться. Была угроза, что детей заберут из семьи социальные службы. Они переехали в Читу. Но здесь столкнулись с массой сложностей, поэтому оказались в таких условиях».

Евгений Фёдоров

В семье три сына 11, 10 и 6 лет и трёхлетняя девчурка. По словам отца Александра Чипизубова, в этом доме они жили с лета, до ноября старшие мальчишки ходили в школу.

Как оказалось после, их отец о многом умолчал. По его версии, уехать из Алек-Завода пришлось из-за бедности и наседавших органов опеки, которые настаивали на том, что, если семья не переедет на другую территорию, детей оттуда заберут. Эту версию моментально начали проверять следователи и прокуратура. В считанные дни выяснилось, что глава семьи ранее проходил подозреваемым по тяжким статьям Уголовного кодекса. Его задержали, а детей отправили в социальный приют «Надежда».

Дальше – больше. Выяснилось, что в семье не четверо, а шесть детей: младшая девочка находится в доме малютки, старший – под опекой бабушки. Мать бросила детей и гражданского мужа и жила у сестры.

В какой-то момент эта история вакханалии в отдельной семье, где родители не знают другого образа жизни, кроме асоциального, и заложниками этого становятся их малыши, разрослась до масштабов вселенской катастрофы.

В бесконечных отчётах о растущем среднем уровне жизни и об успешной работе федеральных и краевых властей вынырнула лохматая, грязная голова бомжующего с детьми мужика, мать которых – не благочестивая домохозяйка, хоть и родившая шестерых. И эта картина неприкаянных, безработных, бедных – была самой правдивой из того, что приходилось в то время обсуждать руководителям.

Вот такая правда. Вот такая жизнь не только у этой семьи, но и у сотен других в крае и тысяч – в России.

Мне кажется, в этот момент притихли кричавшие про то, что женщина во что бы то ни стало должна рожать, тем самым исполняя какую-то там свою главную обязанность.

Тихо засопели сторонники выведения из ОМС абортов. Потому что не были готовы, что цифры: семья с шестью детьми, - схлеснутся с реальной жизнью. Семья с шестью детьми с пьющими и находящимися в розыске безработными родителями. Без господдержки, которая позволила бы родителям в своё время не покатиться по наклонной, а сейчас – выбраться из запоев, жить с детьми в тепле и сытыми, нормально зарабатывать.

После многочисленных федеральных шоу волна обсуждений стихла. Александра Чипизубова приговорили к 3 годам в колонии общего режима, дети отправились в соцучреждения. Всё вернулось к той ровной глади, которая была на поверхности нашего публичного озера до этого взрыва. И да, в отчётах снова всё красиво.