Шлагбаум, охрана. «Нам точно сюда?» — промелькнуло в мыслях. Едем быстро, но притормаживаем перед развилкой, та дорога ещё шире. Наверное, по ней и ездят эти огромные БелАЗы, бульдозеры и экскаваторы (да, ездят). Мы подъезжаем к офисным зданиям, где и начинаются разговоры с людьми, которые работают на предприятии 20 лет, да ещё и целыми династиями.
Экономист: «Сначала было страшно, а потом привыкли»
С Анной — экономистом по планированию — знакомимся прямо у неё в кабинете. «Ой, прямо здесь фотографировать? Сейчас уберу стол. Волосы поправлю». Ну да, настоящий экономист, с присущей чёткостью и педантичностью. Всё ведь должно быть идеально! И когда «дебет с кредитом» сошёлся на столе (короче, был порядок), мы наконец-то начали.
— Как вы попали в СУЭК?
— Я работаю уже 20 лет экономистом по планированию в этом отделе. Один год только отработала секретарём. Сначала я пришла на время, думала: «Ну вот, немного поработаю, а там уже придумаю что-нибудь». Другой работы в Хараноре нет. Чтобы уехать, нужно настраиваться, а от этого так много проблем. Вот так и передумала.
Когда я пошла поступать, думала больше о том, кем я смогу работать в разрезе. Профессия экономиста мне подошла. Выбрала горный факультет. С девчонками проще учиться, а на нашем направлении были в основном они.
— У вас здесь ещё работает кто-нибудь из семьи?
— У меня здесь вся семья работает, представляете? Целая династия. Мама и папа учились в горном. Мама работала начальником отдела кадров, а папа — начальником участка, диспетчером, а потом ушёл работать в администрацию. Брат тоже здесь, кстати, он начальник смены.
— Было ли страшно за отца, когда он на работе? Это всё-таки работа с техникой.
— Нет. А чего бояться? Он был начальником участка, у нас редко бывают такие случаи. Да и я не сомневалась в его профессионализме.
— Чем вам нравится работа экономиста?
— Сейчас у нас сложный период, очень много работы. Планировать сложно, только представьте, что один отдел планирует на такое огромное предприятие на 2022-2023 год. Но мне нравится, что ты общаешься с близкими по духу людьми. Не скажу, что в восторге, конечно (смеётся).
— Какие цели были в детстве у вас?
— В детстве меня сразу тянуло к математике. Цифры были моей страстью. В школе тоже не думала, какие экзамены сдавать — физику и математику, сразу пошла в институт и поступила. Там мне нравилось всё: начиная от направленности, заканчивая сложными парами. Мы изучали экскаваторы и всё, что связано с горным производством. Мне даже не было трудно, хотя случалось всякое.
— Что изменилось за 20 лет в работе?
— Сейчас всё по-другому. Другие программы, проблемы и обязанности. Всё изменилось. Мне нравится, что мы не только планируем, но и занимаемся анализом, контролируем факты. Мы можем ответить на всё — почему такие нормы, рассчитываем себестоимость и другие сложные показатели, которые не особо интересны «не экономистам».
На нас большая ответственность. Сначала было страшно из-за этого, конечно, сейчас уже привыкли. Раньше мы просто не знали, что делать.
Когда я пришла, у нас был бюджет на одном листочке, написанный от руки. А сейчас всё в программе, новые технологии. Вот и попробуйте сравнить, бюджет на одном листочке и планы с презентациями.
Весь разговор Анна сидела ровно, прямо держа спину, с чёткой уверенностью в своих словах. Да уж, и правда. На таком большом предприятии с гигантскими планами всеми расчётами занимается небольшой отдел. Если бы не они, то СУЭК долго бы не проработал, наверное. Там ведь всё до копейки важно, а вдруг что-то не сойдётся? Ну нет, и подумать страшно.
Бульдозерист: «Ты постоянно нужен»
Первое, что я сразу отметила в этом мужчине — его улыбка. Всегда машинисты спецтехники представляются суровыми, большими дядьками с огромными руками. Геннадий Сухов тоже большой, тоже с руками работяги, но эта улыбка очаровала сразу и создавала настроение беседе.
Мы сели в автобус. Анна, которая нас с фотографом сопровождала, сказала Геннадию: «О, сейчас ваши-то увидят вас в чистенькой форме, удивятся». На что он ответил: «Да ты что, это мы на ремонте только в грязном, а вот на работе — в чистом всегда». И правда, форма словно была только что постирана, поглажена, а каска блестела.
— Какой у вас стаж работы?
— Я машинист бульдозера. У меня есть бригада, а на бульдозере четыре человека посменно работают. А стаж — 20 лет в разрезе. Я пошёл по стопам отца, так вышло.
— Почему пошли бульдозеристом?
— Я с малых лет проявлял интерес к технике, не просто к электронике, а к тяжёлым и большим машинам. Они завораживали. Всегда было это интересно.
Меня отец в детстве брал с собой, давал порулить. Только представьте, что я чувствовал ребёнком? Мне давали подёргать рычаги, поездить. Раньше было всё по-другому, проще и не так контролировалось, многие брали детей на работу.
Понравилось, и всё. Пришёл после армии, сразу отучился и сел в экипаж к отцу. Работал у него. А потом появилась и своя бригада. У меня здесь и племянник работает. Молодёжи нужно воспитывать дух, становиться крепкими людьми.
— Что для вас значит ваша бригада?
— Бывает, что у нас кто-то уходит. Но в основном — сработанный экипаж. Для меня эти ребята много значат, они ответственные и сплочённые, знают своё дело, следят за техникой. Всё наше предприятие — единая семья. Если нужно, все встанут, выйдут и будут делать.
— Не хотелось всё бросить и уйти?
— Никогда не думал над тем, чтобы сменить род деятельности. Меня устраивает. Я вам больше скажу — мне нравится. В разрезе многое зависит от бульдозера, ты постоянно нужен. Никакой однотонности, всё интересно.
Ну и, конечно, мы сами налаживаем свою технику. Нет такого, чтобы кто-то отлынивал, наша машина — наш хлеб.
— Было ли страшно за свою жизнь?
— Работа везде опасная. Главное — соблюдать технику безопасности. Не было такого, чтобы я чего-то испугался. Были поломки, но всё можно починить и исправить. Но для жизни опасных ситуаций не случалось.
— А что делаете в свободное время?
— Что делаем в свободное время? В какое свободное время? (смеётся) В выходные — рыбалка, любим на природу ездить, по грибы ходить. У нас здесь особо развлечений нет.
— Как вы справляетесь с таким графиком?
— Физически несложно работать 12 часов. Двигаемся на позитиве, плюс после 20 лет привыкаешь к такому графику. Раньше вот был молодой и ничего не понимал. Молодые вообще редко что-то понимают. Работаешь себе и работаешь — привычка. Даже не помню свой первый рабочий день. Пришёл, сел за бульдозер да поехал работать.
Потом Геннадий и Анна поддались воспоминаниям и рассказывали об их спартакиаде, Дне шахтёра. Говорят, что никто никогда не отлынивает, все с удовольствием участвуют во всех мероприятиях, никого даже не нужно «подпинывать».
Да и вообще, разрез построил целый посёлок, который в честь предприятием называется Харанор. Вот словно всё здесь делается для работников.
А ещё Геннадий, как и Анна из отдела планирования, сказали, что даже не думали над тем, менять ли работу. Неужели на СУЭКе правда так всем нравится? Это стало понятно на второй день нашей командировки. Продолжение следует.
