Черные обои, черная посуда. Воспоминания из притона

Намедни УМВД показало кадры из притона, который 35-летняя читинка организовала в своей квартире. Обывателей немало удивило наличие телевизора и детских игрушек. Комментаторы в соцсетях сошлись во мнении: в такой квартире притона быть не может. Мы поговорили с бывшим обитателем притона о том, как на самом деле выглядят «наркоманские хаты». Далее от первого лица.

Любая свободная квартира в наркоманской среде рано или поздно становится притоном. Особенно если хозяин сильно зависит от веществ и на их покупку не имеет ни средств, ни жизненной энергии. На огонек к нему заскакивают товарищи, которым нужно ввести в организм запрещенные субстанции и перевести после этого дух. Если таких товарищей много, то хозяину можно вообще не выходить из дома. Гостей рано или поздно становится больше: процесс употребления требует некоторой интимности, даже если речь идет о курении, а не об инъекциях. Почему наркоманам нужны притоны? Не все могут употреблять дома, где живут родные. Часто наркоманы ссорятся с семьей и уходят из дома на несколько дней. Употреблять на улице вообще не вариант: либо полиция прихватит, либо борцы за здоровый образ жизни надают пинков.

Притон, мне кажется, это чаще всего женская история. Одинокая наркоманка зовет гостей, создает им удобства, поддерживает чистоту. Надолго в таких местах никто не задерживается, поэтому квартиры не теряют облик.

Самым запоминающимся был притон почти в центре Читы. Приятель, с которым мы находили и употребляли наркотики, сказал что-то вроде: «Ща пацана попроведуем».

Пацаном оказался тип в возрасте за 40 — лысоватый, небритый, с ввалившимися глазами и щеками. Но при этом держащийся с неким достоинством, которое даже описать трудно. Квартира была под стать: всё говорило о том, что тут проходной двор. Плотный и застарелый запах табака, шуршащий под ногами песок и лоснящееся покрывало на диване. Но хозяин при этом был озабочен чистотой пепельницы — когда я плюнул на тлеющий бычок, начались нотации, которые явно не соответствовали ситуации. Потом я узнал почему.

Оказалось, что квартира еще в относительном порядке, и обстановка тут может быть сильно хуже. Вообще, конечно, никто не говорил, что это притон: «пойдем в притон», «я в притоне». Просто пришли в гости, и очень многие знали, что прийти туда можно днем и ночью. С одним только условием — если у вас есть чем его угостить. Он и его гости употребляли синтетические наркотики, а поэтому были тихими и пугливыми.

Наркоманы понимают, что лишнее внимание им не нужно, поэтому соблюдают меры конспирации. Шуметь в квартире по этой причине не было принято. Бесшумно поднялись в подъезде, тихо побарабанили пальцами по двери и прошмыгнули внутрь. Словом, это не алкоголики.

Времена самопальных наркотиков, которые варили с использованием растворителей и другой жесткой химии, прошли. Особенных неудобств соседям такие квартиры не доставляют.

В квартире вращались в основном мужики откровенно уголовного вида, тусклые девушки и какие-то потерянные субъекты без возраста. Почти все они были незнакомы между собой, но быстро осваивались. Завязывались контакты — один знает, где можно продать телефон, второй — где купить наркотиков. Случались и сексуальные отношения, куда без этого. Порой люди перебирали и оставались ночевать или вообще зависали на несколько дней, если позволяли запасы наркотиков или денег в кошельке.

Такое сообщество для наркоманов удобно тем, что всё быстро срастается: можно скинуться деньгами на дозу, найти машину, поехать вместе выбивать долги. Плохо только одно: употреблять надо тоже вместе. По этой причине опытные торчки надолго не задерживались: приняли, чуток помедитировали с полуприкрытыми глазами и побежали по своим торчковским делам, неизменно оставив немного вещества хозяину. Чаще всего оставались девушки, где-то далеко у них были дети, с которыми сидели старенькие мамы. Видеть ни тех, ни других девушкам не хотелось, поэтому они зависали в прокуренном и провонявшем синтетикой притоне, а между употреблением пытались убираться и готовить. Но грязь и вонь никогда не выводилась из этого места. На полу всегда был песок или слой какой-то липкой фигни. Посуда становилась черной за пару дней. Вообще каждый стремился поддерживать порядок за собой. Но как-то раз я заметил иглу, брошенную на диван. Показалось, что это специально сделал человек, у которого я подозревал ВИЧ или гепатит.

Хуже всего, когда у кого-то начинался приступ паранойи — шиза, на сленге потребителей. Человеку кажется, что за ним следят, что где-то в углу комнаты спрятан жучок, за дверью СОБР, а под окнами ОМОН. Он в страхе носится от глазка к щелке в шторке, подсаживая на подобную панику всех остальных.

Еще одна характерная для синтетики шиза — это ощущение того, что где-то есть наркотик. Наркоман начинает выворачивать карманы, ковырять ногтем швы, разглядывать белые крупинки на полу. В таком состоянии он становится мнительным и готов бросаться на людей — а вдруг они спрятали вещество. Ссоры на этой волне возникали постоянно. Драк я не припомню, но несколько раз товарищам прилетало по лицу либо за страхи, либо за какие-то неровные разговоры. Всё-таки мордобой — это больше алкогольная тема.

Неприятности были и другого плана. Как-то у меня из куртки, висевшей на вешалке, пропало несколько купюр. Подозрение пало на хозяина, но люди постоянно перемещались по комнатам — это мог сделать кто угодно. В другой раз у парня буквально из-под носа ушла доля наркотика. Упаковал, чтобы убрать и идти домой, отвернулся — и нету. То, что в других кругах называется воровством или крысятничеством среди наркоманов практикуется сплошь и рядом.

Владелец квартиры был хозяином лишь номинально. Да, его слушались, спрашивали разрешения войти или взять какую-то вещь. Но в реальности он не был хозяином ни своего жилья, ни своей жизни. Гости шли в любое время и в любом состоянии. А что можно сделать? Не открыть или вышвырнуть за дверь? Но на это не было сил ни физических, ни душевных. Ведь гости несли наркотики. Поэтому хозяин и бухтел только по мелочам, сохраняя лицо. Эти попытки порой доходили до абсурда — как-то гостю поплохело, и содержимое его желудка оказалось на полу. И как немного позже выяснилось, немного на обоях. Эту грязь хозяин не убирал принципиально, но показывал всем со словами: «Вася тут набеспределил, жду, когда он придет и уберет». Вася не появлялся месяца два. Блевота на обоях успела стать частью интерьера.

Я был бы уверен, что там ничего не изменилось, но в какой-то момент хозяин слег и решил перебраться к дальним родственникам в деревню. В квартире затем жили его знакомые, которых, вероятно, еще долго пугали ночные гости.

Наркотики негативно влияют на физическое и психическое здоровье, являются причиной многих жизненных проблем. Мы призываем воздерживаться от их употребления.

• Телефон регистратуры Забайкальского краевого наркологического диспансера: 31–12–23;

• телефон отделения медицинской реабилитации: 21–36–08; 21–35–10;

• собрания группы «Анонимных наркоманов» проходят по адресу: Анохина, 75 в понедельник и среду с 19:30;

• православная группа для людей с зависимостью и их родственников проходит по адресу: Анохина, 75 в воскресенье с 12:00.