Лжеврачи в Чите захватывают рынок. Как косметологи-недоучки рискуют здоровьем клиентов

На западе России широкую и печальную известность получила так называемая секта Емельяна Брауде — московского косметолога и преподавателя, чье собственное образование у реальных врачей вызывает большие вопросы. Его последователи не только принимают пациенток, желающих за относительно небольшие деньги увеличить губы или избавиться от морщин, но и сами обучают новых «косметологов». Подобные псевдоврачи теперь массово заявляют о себе и в Забайкалье. Однотипные раскрученные странички в соцсетях, примерно одинаковый перечень услуг, многие из которых относятся к медицинским, прием на дому или в небольшом помещении офисного центра — и никаких реальных документов, позволяющих законно всем этим заниматься. Редакция «Чита.Ру» 27 февраля посвятила этой теме круглый стол, где реальные эксперты высказались о черном рынке косметологических услуг и объяснили, в чем его отличия от легального.

И прежде закрепим. Любая косметологическая услуга, предусматривающая вмешательство в организм человека, будь то контурная пластика лица (в том числе инъекции ботокса), иглоукалывание, лазерная эпиляция, пирсинг, перманентный татуаж (дермопигментация) и даже массаж — является медицинской. Исключение составляют косметические процедуры, например, макияж, наращивание ресниц, окрашивание бровей, восковая депиляция. Клиенты, обращаясь к специалисту, должны четко понимать эту разницу: идут ли они за бытовой услугой или обращаются за медицинской помощью. Потому что второй вариант возможен только при наличии лицензии и специального образования у специалиста.

По словам министра здравоохранения Забайкальского края Оксаны Немакиной, косметология — это медицинская помощь, получить которую можно только за деньги, так как она не входит в базовую программу обязательного медицинского страхования. Причем сегодня найти косметологический кабинет или целое отделение можно не только в частной клинике, но и в государственном учреждении. Главное, чтобы были соответствующие врачи, средний медицинский персонал и нужные документы. Министр считает, что частных медорганизаций в крае уже с избытком — более 250, но при этом косметологи сегодня от нехватки клиентов не страдают, спрос очень высок.

Так вышло, что краевой Минздрав не может отслеживать статистику по пациентам, которые проходят через частные клиники. Он только выдает лицензии. Отсутствие доступа к таким данным Оксана Немакина считает неправильным и подчеркивает, что негосударственные учреждения на фоне действующего сегодня в стране моратория на проверки бизнеса чувствуют себя более вольготно.

— В государственном учреждении такая медицинская помощь, по моему мнению, более безопасная для пациентов. Потому что там юридическая ответственность сейчас гораздо больше. Это мое личное мнение, — акцентировала министр.

Поэтому она подчеркнула, что будущие пациенты косметологов всегда должны внимательно относиться к тому, есть ли у клиники лицензия на оказание медицинских услуг, а также требовать подтверждение квалификации специалистов, к которым клиент пойдет на прием.

Руководитель территориального органа Росздравнадзора по Забайкальскому краю Алексей Лоскутников в ответ на это заявил, что для госконтроля не имеет значения форма собственности организации — частная она или государственная, обязательные требования едины для всех. Конечно же, только при наличии лицензии. Да, есть мораторий на плановые и даже неплановые проверки частной медицины, но в любом случае, если права пациента нарушат, о чем он заявит, то контролирующие организации будут разбираться. И для этого в первую очередь понадобится договор, который пациент заключил перед тем как пойти на ту или иную процедуру. Ведь как и любые другие платные услуги в медицине, косметологические должны предоставляться по определенным правилам. С 1 сентября 2023 года они кардинально изменились.

— Правила четко оговаривают обязанности медицинской организации о предоставлении информации перед проведением каких-либо манипуляций. Пациенту обязаны рассказать о том, какое юридическое лицо предоставляет услугу, есть ли у него лицензия. Кроме того, уведомить о методах оказания медицинской помощи, о связанных с ними рисках, о видах медицинского вмешательства, их последствиях и ожидаемых результатах, а также о медработниках, которые будут оказывать услуги, включая их образование и соответствие квалификационным требованиям. Обычно жалобы на косметологии поступают как раз в связи с тем, что пациент не получил, по его мнению, того результата, какой хотел. И мы разбираемся: либо до него эту информацию не довели, либо не прочитал договор, либо просто не понял, чего ждать. Наконец еще одно обязательное требование — любое медицинское вмешательство в нашей стране проводится только при наличии информированного добровольного согласия, которое подписано пациентом, — объяснил Алексей Лоскутников.

По его словам, это основа, которая гарантирует защиту прав пациентов. И если нет договора, то дать какую-то правовую оценку действиям косметолога будет очень затруднительно. Поэтому специалисты, которые работают вне медицинских учреждений без лицензии, эти требования и не соблюдают, договоров не заключают, поэтому и в сферу регулирования Росздравнадзора не попадают. Такими «врачами» занимаются уже правоохранительные органы, в том числе по обращениям надзорного ведомства.

Это же подтвердил и начальник отдела защиты прав потребителей управления Роспотребнадзора по Забайкальскому краю Павел Пономарев. Люди, оказывающие медицинские услуги без лицензии, вне закона, поэтому, если приходят жалобы на таких «экспертов», их перенаправляют в полицию. Что же касается легальной (поднадзорной) сферы, то за 2023 год в краевое управление, по словам Пономарева, поступило более 20 жалоб на качество медицинских услуг, когда клиенты посчитали, что их права нарушены. И ни одна из них не касалась косметологии.

— На «белом» рынке косметологических услуг у нас, с точки зрения законодательства о защите прав потребителей, обращений я пока не вижу. Единственный минус — нас сегодня законодатель ограничил, дав бизнесу поблажку в виде моратория на проведение тех или иных проверок. Ведь раньше, бывало, такие проверки заканчивались выявлением нарушений. Исключения сейчас составляют только те случаи, если человеку причинен вред здоровью и при определенной тяжести вреда, — отметил Павел Пономарев.

Поэтому в любом случае более безопасным для клиента будет обращение к легальному специалисту в кабинет или клинику, которые в краевом Минздраве получили лицензию (а выдается она только на основании санитарно-эпидемиологического заключения, включается в специальный реестр) и находятся в поле досягаемости Росздравнадзора и Роспотребнадзора. Потому что при отрицательном результате он хотя бы сможет защитить свои права, а специалист будет чувствовать ответственность. В противном случае доказать свою правоту будет крайне сложно, практически невозможно.

С юридическими моментами разобрались. Теперь самое время поговорить о настоящих врачах-косметологах, а не о тех «докторах», которые имеют за плечами в лучшем случае базовые медицинские знания, а в худшем — курсы в несколько месяцев.

Сегодня выучиться на косметолога можно, не выезжая за пределы Забайкалья, в Читинской государственной медицинской академии (ЧГМА). В 2021 году в России утвержден профессиональный стандарт «врач-косметолог», где перечислены требования к специалистам этого направления.

Так, желающему освоить профессию сначала нужно получить базовое медицинское образование по направлению «лечебное дело» или «педиатрия» — займет оно 6 лет. Затем предстоит еще 2 года отучиться в ординатуре на дерматовенеролога. И только после этого можно пройти первичную переподготовку по специальности «косметология» — а это еще без малого 576 часов занятий (около 4 месяцев). Тот, кто преодолеет весь этот длинный путь, получит удостоверение (по-старому — сертификат) о прохождении переподготовки. А затем еще должен будет, показав свои практические навыки и сдав тестирование, получить свидетельство об аккредитации. И только после этого сможет принимать пациентов. Причем через 5 лет работы аккредитацию нужно будет пройти повторно, закончив курсы повышения квалификации по косметологии — а это еще 144 часа. И, конечно, никто не запрещает врачу осваивать дополнительные курсы, расширять свои знания и методики.

Главное, иметь основу, получить которую в основном можно только за плату. Бюджетных мест в год на ординатуру для дерматовенерологов выделяют в ЧГМА единицы (так решает Минздрав России). А желающих освоить эту профессию, а затем и стать профессиональными косметологами — немало. Министр здравоохранения края Оксана Немакина, например, по образованию врач-дерматовенеролог. На круглом столе она рассказала, что в будущем всерьез подумывает над тем, чтобы получить квалификацию косметолога. «Сейчас кусается для меня цена, но я думаю, что всё равно к этому приду», — признается министр.

Заведующая кафедрой дерматовенерологии ЧГМА Ирина Сормолотова рассказала, что, даже получив необходимое образование и пройдя аккредитацию, доктора с небольшим опытом всё равно должны начинать с менее сложных процедур. Косметологические услуги на самом деле при неправильном подходе могут иметь самые разные последствия, причем и достаточно тяжелые. Только специалист высокого уровня может подходить к медицинскому вмешательству ответственно, контролировать процесс на всех этапах и в полной мере отвечать за свои действия. А что говорить о псевдоврачах, появляющихся то тут, то там?

— Мое личное мнение и впечатление от ситуации, что обычно те, кто мало знают, как раз очень активно и смело проводят косметологические процедуры. Они сами не знают о возможных осложнениях и уж тем более не рассказывают о них пациентам. Настоящий доктор всегда берет информированное согласие, где очень четко обозначены все побочные явления, которые могут быть, чтобы пациент с ними ознакомился. Косметолог, самостоятельно назвавший себя так, едва ли будет оформлять такие документы. Некоторые обещают одну чудо-процедуру, некоторые, наоборот, назначают необоснованное множество процедур, чтобы заработать побольше денег. Но потом отдаленные последствия могут быть очень печальные. Пугает их смелое отношение. Настоящий же врач чем больше знает, тем он больше и опасается, — считает Ирина Сормолотова.

Главный внештатный дерматовенеролог регионального Минздрава Елена Шипулина не понаслышке знает о последствиях визитов к псевдоврачам. Правоохранительные органы периодически привлекают ее при расследовании дел в качестве эксперта. Елена Анатольевна также является главным врачом Краевого кожно-венерологического диспансера, где открыли отделение косметологии, пройдя через все положенные этапы и набрав соответствующих специалистов. Она подчеркивает, что медицинское сообщество всерьез обеспокоено расцветом черного рынка косметологических услуг, которые оказываются частными лицами без образования и на дому.

— Как правило, уголовные дела, по которым требуется экспертное мнение, касаются граждан, не имеющих профильного образования. Зачастую это люди со средним медицинским образованием, которые имеют документ об окончании курсов по косметологии. Естественно, это нелицензионный вид деятельности. <…> И в такой ситуации было бы справедливо говорить об обоюдной ответственности. Не только того человека, который оказывает услугу, имея на то право или нет, но и того пациента, который, зная заведомо, что находится не в тех условиях, в которых они могут быть оказаны, идет на это, получает осложнения, а затем обращается в правоохранительные органы, — подчеркивает Елена Шипулина.

По словам специалиста, в одном из последних дел, где она была экспертом, пациенту причинили тяжкий вред здоровью, изменения оказались необратимыми: «Но эти дела так или иначе возникают. И чаще всего не к клиникам, которые имеют лицензии, а к тем, кто на свой страх и риск, решив, что это хороший способ заработать деньги, что это тренд погони за молодостью, специально занижая цены, привлекают к себе клиентов».

Стоит подчеркнуть, что средний медицинский персонал — медсестры — тоже могут и работают в легальной сфере косметологии, но при условии оконченного образования и прохождения специальной аккредитации. Они могут выполнять часть процедур, оказывая, например, доврачебную помощь, но работают в связке с врачом-косметологом, который оказывает непосредственно медицинские услуги.

И второй немаловажный момент — важно знать не только о специалистах, но и о медицинских препаратах и расходниках, которыми они пользуются. Все они обязательно должны быть сертифицированы, зарегистрированы на территории страны, как и оборудование у профессионального косметолога. И этот вопрос также должен волновать пациента.

Меня же во всей этой истории поражает размах, с которым плодятся самозваные косметологи, в том числе предлагающие обучение несведущим людям, решившим, что это легкий способ затем отбить деньги. Многие из них, кажется, прекрасно понимают, что дело тут нечисто, но всё равно работают, создают свои копии поменьше и тыкают в людей иглами, не задумываясь о последствиях.

И да, они остаются в серой зоне, потому что по факту неподконтрольны. К несчастью, неудачи лжекосметологов и псевдоврачей, которые дотягивают свои руки даже до маленьких пациентов, получают огласку и резонанс, когда пациент либо погибает, либо получает увечья на всю жизнь. А до тех пор «специалисты» чувствуют себя достаточно вольготно. Да и особо не скрываются — весь интернет пестрит их объявлениями и постами. Пока что трагические случаи в этой сфере в Забайкалье — большая редкость. Но чем больше становится таких «косметологов», тем больше возрастают риски. Поэтому в следующий раз подумайте, а оно вам надо?