«Наступила смерть мозга». Новые подробности в истории ребенка, которому лечили зубы под наркозом в Чите

История о 2-летнем ребенке, которому под наркозом лечили зубы в Чите, а потом через несколько дней он умер, в конце 2021 года, как только попала в СМИ, сразу разлетелась за пределы Забайкалья. На ситуацию даже обратил внимание председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин. Было уголовное дело, расследование, а потом и суд. Два врача-анестезиолога — Игорь Григорьев из частной клиники «Медикс» и Диляра Туктарова, работавшая в то время в Краевой клинической инфекционной больнице — должны отправиться в колонию-поселение. Сейчас приговоры обжалуются. Тем временем издание «Лента.ру» выпустило материал, в котором практически поминутно восстановило хронологию событий тех дней, когда мальчик был еще жив.

Ребенку, чьи родители обратились в клинику «Медикс», потребовалось лечение сразу 14 зубов. Было решено, что из-за объема работы врачей делать это будут под общим наркозом, такая услуга («лечение во сне») для детей была предусмотрена в медучреждении. Выбрали день — 3 ноября 2021 года. Утром в назначенную дату малыш и его мама оказались в стоматологическом кабинете, где ответственным за наркоз был назначен очень опытный анестезиолог Игорь Григорьев. По данным с сайта клиники, стаж его работы составляет 35 лет, а в 2020 году он прошел курс повышения квалификации по специальности «анестезиология и реаниматология» в Читинской государственной медицинской академии.

Как пишет журналист «Ленты.ру» Игорь Надеждин, эксперты позже установят, что Григорьев мог предвидеть непростую ситуацию: «[имя ребенка] родился недоношенным, причем с осложнениями <…> К тому же он получил родовую травму. <…> Из родильного зала его немедленно отправили в реанимацию, где сразу же подключили к аппарату ИВЛ. Четверо суток новорожденный провел в реанимации, а потом еще трое — в отделении патологии на аппаратном дыхании. <…> В младенчестве [имя ребенка] перенес также вирусную инфекцию, которая дала осложнения на сердце и печень, и вообще был очень болезненный».

Кроме того, по мнению судебно-медицинских экспертов, как пишет Надеждин, врач должен был понимать, что общий наркоз не может считаться безопасным, так как ребенок на его глазах кашлял, а анализ крови свидетельствовал о воспалительно-инфекционном процессе в организме пациента. Поэтому операцию якобы нужно было отложить и провести консультацию с другими врачами. Эту версию публично озвучивали и следователи.

— Но он этого не сделал, хотя риски осознавал. И принял решение начинать операцию. По версии следствия, из корыстных побуждений: он как штатный сотрудник клиники получал небольшой оклад, а основную часть зарплаты составлял процент от проведенных им анестезий, точнее — от числа часов наркоза, — отмечает корреспондент «Ленты.ру».

Позже в суде было установлено, что лечение заняло 5 часов. После чего маленького пациента перевели в палату пробуждения, где состояние мальчика ухудшилось. И его экстренно доставили в Краевую клиническую инфекционную больницу (ККИБ).

Из деталей, связанных с наркозом, на которые обратили внимание эксперты и о чем пишет «Лента.ру», можно выделить описание того, как доктор Григорьев через рот вставлял в трахею ребенка специальную трубку с манжетой и подключал к аппарату ИВЛ (наркоз был не масочный, а эндротрахеальный).

— Причем ввести трубку правильно у него получается только с третьей попытки — строго говоря, так бывает, и в этом нарушения нет. Нарушение эксперты усмотрят в другом — на видеозаписи операции хорошо видно, что Григорьев вводит трубку ввинчивающим движением — это говорит, во-первых, о том, что интубация проходит нештатно, а во-вторых, такой способ обязательно травмирует слизистые дыхательных путей. Поэтому он не рекомендуется к применению, — объясняет журналист Надеждин.

Мама ребенка в материале «Ленты.ру» подробно рассказывает о событиях того дня, как мальчика принесли в палату пробуждения, где он должен был спокойно выйти из наркоза и отправиться домой, но на деле оставался в полубессознательном состоянии, а прибывший через несколько часов в палату педиатр велел вызывать скорую, так как у ребенка был отек гортани, а насыщение крови кислородом упало до 82%. Версию о повреждении гортани мальчика и последовавшим после операции тяжелым стенозом (отеком) в своих официальных заявлениях подтверждал и Следственный комитет. Именно поэтому, считают следователи, маленькому пациенту потребовалась экстренная госпитализация.

В статье издания делается акцент, что Игорь Григорьев с врачами скорой в больницу не поехал. Как и не оказалось у них выписки из клиники «Медикс», что помогло бы понять, какие лекарства и в какой дозировке вводились малышу. Врач якобы оставил выписку на столе, но приехавшие на вызов его коллеги забыли бумаги. Следователи также указывали на этот факт. «Врач-анестезиолог частной клиники не сопроводил мальчика в больницу, не направил вместе с ним медицинские документы о характере проведенной операции и о назначенных пациенту препаратах», — говорилось в одном из пресс-релизов ведомства.

В приемном покое ККИБ, куда скорая привезла мальчика, было многолюдно. Как раз шла вторая волна ковида, а также сезонный всплеск заболеваемости ОРВИ и гриппа. Однако ребенка всё же осмотрела врач-инфекционист, которая затем пригласила для оказания экстренной помощи анестезиолога-реаниматолога Диляру Туктарову, в тот момент приглашенную на работу в инфекционку — по совмещению. Вообще же Туктарова одновременно с этим была заместителем главврача в Краевой детской клинической больнице и являлась главным консультантом Минздрава Забайкалья по анестезиологии и реанимации в педиатрии. Главврач инфекционной больницы Сергей Лукьянов отмечал, что Туктарова — лучший в Забайкальском крае специалист по вопросам детской анестезиологии и реаниматологии, которая спасла тысячи жизней детей и за свою профессиональную карьеру подготовила сотни учеников.

Однако, как говорится на сайте Черновского районного суда Читы, врач-анестезиолог недооценила тяжесть состояния ребенка, назначила медикаментозное лечение и отказалась направить малыша в реанимацию. После чего еще около пяти часов ребенок оставался с мамой в приемном покое, но ему становилось только хуже. И только тогда мальчика госпитализировали. К аппарату ИВЛ, что установило следствие, его подключили только через 3 часа после того, как он уже был в реанимации. Через несколько дней маленький пациент скончался.

Журналист «Ленты.ру» в своей публикации приводит показания медиков, дежуривших в тот день смены, и утверждает: «То, что мальчик в тяжелом состоянии, отметили все, и были возмущены тем, что ребенка в реанимацию сразу не взяли, но спорить с Туктаровой никто не стал — кто-то честно говорит, что побоялся, кто-то ссылается на ее служебное положение и большой опыт».

После томительного ожидания и всё-таки случившейся госпитализации мальчика подключили к аппарату ИВЛ уже ночью.

— Только в этот момент, по заключению экспертов, началась адекватная терапия — после окончания операции прошло 12 часов, со времени поступления [имя мальчика] в Краевую инфекционную больницу — больше 8 часов. Это промедление, как установила комиссия судебно-медицинских экспертов, и стало роковым, — приводит «Лента.ру» слова старшего прокурора отдела прокуратуры Забайкальского края Саяны Базаровой.

Еще одна неприятная деталь, о которой пишет журналист и что официально подтверждали следователи, касается аппарата искусственной вентиляции легких. Использовать его было нельзя — он больше года как был снят с гарантийного обслуживания и не использовался. В нем не работал датчик кислорода, контролирующий состав смеси на выдохе, и искусственно были отключены некоторые сигналы тревоги.

— В 07:30 утра 5 ноября — больше суток спустя — у [имя мальчика] остановилось сердце. Врачам удалось его запустить и на протяжении нескольких дней поддерживать сердцебиение, но вернуть к жизни [имя мальчика] они так и не смогли. Его смерть констатировали 14 ноября в 3 часа ночи. Из исследования черного ящика аппарата ИВЛ выяснится, что за полчаса до гибели мальчика он был отключен. Судя по записям в памяти прибора, мокрота забила дыхательную трубку, и дежурные врачи ее извлекали, промывали и ставили обратно, но этот период оказался критическим: у ребенка развилась гипоксия и наступила смерть мозга, — написал журналист «Ленты.ру» Игорь Надеждин.

По приговору Черновского районного суда Читы врачам-анестезиологам Григорьеву и Туктаровой на время запретили заниматься врачебной деятельностью. По несколько лет они должны будут провести в колонии-поселении, но приговор в законную силу не вступил, так как обжалован в вышестоящий суд. Министр здравоохранения края Оксана Немакина в комментарии «Чита.Ру» заявляла, что ее ведомство будет отстаивать правоту Диляры Туктаровой, а решение суда считает жестоким и несправедливым.

С приговором не согласились и другие представители медицинского сообщества. Так, главврач ККИБ Сергей Лукьянов заявил, что главная претензия к следствию и суду — это неправомочно возбужденная более тяжелая статья УК РФ № 238 (производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности). Он отметил, что в том числе и федеральный Минздрав считает, что не может и не должна статья 238 применяться в отношении медиков, оказывающих помощь.

А действующий главный внештатный анестезиолог и реаниматолог Минздрава края, заслуженный врач РФ Константин Шаповалов отметил, что профессиональное медицинское сообщество разочаровано решением суда и считает это очередной следственно-судебной ошибкой, когда врачам инкриминируется преступление и «выдумывается какой-то умысел».

— Это замечательные профессионалы, одни из лучших врачей в Забайкальском крае и в стране с большим стажем работы, огромным количеством спасенных жизней, подготовленных учеников, и эти люди являются примером для многих врачей, в том числе для будущих врачей. <…> Неблагоприятные исходы лечения были, есть и будут. И, безусловно, пациенты и их законные представители обязаны понимать риски при проведении операций, каких-либо манипуляций, многочасовых наркозов и так далее. Всегда есть риски для жизни и здоровья, которые очень часто пациентами и их законными представителями не воспринимаются правильно, — комментировал Шаповалов уголовное преследование в отношении его коллег.

При этом смерть ребенка он назвал трагедией для всех — для родных и для медработников, напомнив, что любая медицинская технология не совершенна и никогда не будет совершенна.

«Чита.Ру» продолжит следить за развитием этой истории, дальнейшими решениями судов и судьбой осужденных врачей.