— Нас интересует культура того времени, когда интенсивно осваивалась Сибирь. Мало было присоединить землю. Её нужно охранять. Значит нужно кормить тех, кто охраняет. Пришли крестьяне, стали работать, пахать землю. Потом появляются рудники, заводы, а вокруг посёлки, города. Позже, во второй половине XVIII века к казакам и старожилам добавились «семейские». Такой компот смешался. Но все традиции и песни пришли оттуда, с запада. Забывалось, вспоминалось, смешивалось.

Название нашего коллектива — это небольшая хитрость. Действительно, как раз во времена Читинской слободы сюда, за Байкал, шли разные люди из разных мест: крестьяне, казаки, солдаты, каторжане — кто из центральной России, кто с севера, кто с юга, отовсюду. Здесь они встречались, жили, пели свои песни. А значит, имея такое название, мы можем петь любые русские песни, а не ограничиваться, скажем, забайкальскими или казачьими.

Любовь Ткаченко: Конечно есть, как и в любом другом регионе России. Но только настоящие специалисты, учёные с ходу смогут их определить. Я, например, услышав фольклорный коллектив из Омска, поняла, что они поют практически так же. Мы были в Бурятии, на Алтае, и везде слышали тесные переплетения с тем, что поём мы. Такие же протяжные песни, такое же звукоизвлечение. Так что у нас есть некоторые отличия, но песенная традиция та же, русская.

Наталья Рюмкина: Татьяна Михайловна Зенкова* — наша фольклорная мама — рассказывала, что здесь казачья культура сильно перемешалась с крестьянской. И хотя напевы и тексты сильно изменились, мы всё равно видим, что все песни пришли с запада. И на западе тексты этих песен более полные, чем здесь.

* - Зенкова Татьяна Михайловна (1957 - 2018) —педагог, исследователь традиционной культуры, директор Учебно-методического центра культуры и народного творчества Забайкальского края.

Владимир Кравцов: Годами, долгими годами формируется. Услышали песню, понравилась — разучили. Что-то от других фольклорных коллективов берём, что-то из сборников. Читинский методический центр, которым руководила Татьяна Михайловна, здорово помогает, аудиозаписей много сохранилось. Недавно новосибирские фольклористы поделились архивом экспедиций по Забайкалью, им мы тоже пользуемся.

Наталья Рюмкина: В основном, записи. Расшифровка «полевых» записей — работа сложная, но интересная.

Леонид Суботний: Большая часть нашего репертуара - казачьи песни. Это наша первая любовь. Потом уже, со временем, стали «копать глубже». Уже в составе «Читинской слободы» подробнее стали заниматься «семейскими» песнями. Это здесь, в Чите, казачья песня — редкость, потому что здесь вообще фольклорная песня редкость, а на западе казачьей традиции очень много. Поэтому нам ехать на запад и показывать казачьи песни нет смысла. И там мы показываем другой репертуар.

Леонид Суботний: От людей - слушателей, зрителей - мы слышим о себе: «Ну вот же она, визитная карточка Забайкалья». Может это нескромно, но в фольклорном отношении, возможно, это так и есть. Зрелый коллектив, участники которого через многое прошли и знают, что делают. Да вот, на последнем кинофестивале нас позвали на банкет, спеть несколько песен между тостами. Тут же к нам подошёл Андрей Мерзликин и предложил сыграть с ним целый спектакль по Шукшину! На следующий же день и сыграли. В некоторых случаях мы могли бы вполне достойно представлять наш край - встречи делегаций, День края, города. Но нас почему-то там нет. Неформат? Приглашаются все коллективы - самодеятельные, с районов. А нас нет. Но мы надеемся, что так получается не специально, а просто по недогляду.

— Большинство русских людей просто не представляют, какую богатую культуру они унаследовали. Понятия не имеют. У нас очень мощная культура, она ничем не уступает ни какой другой. Но создаётся впечатление, что всё остальное — лучше. Ирландские волынки, грузинское многоголосие, негры лучше, потому что у них джаз. Мы не хуже ничем, ни в одном элементе культуры. Но почему мы, как нация, ей не гордимся? Русская культура — это не баня, водка, гармонь и лосось.