«Атеистов в окопах нет»
Зам руководителя поискового отряда — о контузии, наемниках и вере в Бога
Константин Мухомедьяров — поисковик и заместитель руководителя поискового отряда имени Кости Долгова в Чите. На его счету множество спасенных жизней. Без него сложно представить поиски пропавшего без вести человека на территории Забайкальского края. Когда началась специальная военная операция, Константин, несмотря на уговоры близких, принял решение отправиться в зону боевых действий. Там он получил контузию и спустя три месяца вернулся обратно. Но такой поворот событий не заставил его отказаться от помощи Родине. Забайкалец планирует в ближайшее время снова вернуться к товарищам на передовую.
Константин Мухомедьяров с 2014 года помог найти ни один десяток людей, а в 2022 году отправился добровольцем на СВО
История его добровольчества началась 10 лет назад в 2014 году и продолжается по сей день, приобретая порой мрачные тона. Но вопреки всему пережитому в обыденной мирной жизни и уж тем более за лентой, Константин остается человеком с большим сердцем, который всегда готов прийти на помощь. Чем он живет сейчас? Об этом герой патриотического проекта рассказал в интервью.
Партия «Единая Россия» запустила патриотический проект «Герои СВО», в котором рассказывает о тех, кто каждый день приближает победу в специальной военной операции и работает на благо Родины в тылу. Ранее мы уже писали про маму пятерых детей — Елизавету Вырупаеву, которая собирает и лично отвозит гуманитарный груз в зону боевых действий. Про предпринимательницу Светлану Изумрудову — с начала спецоперации женщина продала свой бизнес, чтобы помогать фронту. Про швею Ингу Козлову, которая каждый день шьет необходимые вещи для бойцов — от наволочек до палаток. И про ее коллегу Ирину Дианову — женщина не только шьет вещи для бойцов, но и обучает других этому мастерству.
Партия «Единая Россия» запустила патриотический проект «Герои СВО», в котором рассказывает о тех, кто каждый день приближает победу в специальной военной операции и работает на благо Родины в тылу. Ранее мы уже писали про маму пятерых детей — Елизавету Вырупаеву, которая собирает и лично отвозит гуманитарный груз в зону боевых действий. Про предпринимательницу Светлану Изумрудову — с начала спецоперации женщина продала свой бизнес, чтобы помогать фронту. Про швею Ингу Козлову, которая каждый день шьет необходимые вещи для бойцов — от наволочек до палаток. И про ее коллегу Ирину Дианову — женщина не только шьет вещи для бойцов, но и обучает других этому мастерству.
— Как вы стали добровольцем?
— Все началось в 2014 году, когда в Забайкалье бушевали страшные пожары. Сначала я боролся с огнем в составе инициативной группы молодых ребят, а в октябре 2015-го увидел в соцсетях объявление с просьбой о помощи. Пропала женщина и нужно было прочесать лесной массив, чтобы найти фрагменты тела. Я приехал, и мы начали искать. Тогда мне это дело проникло в душу, и вот с 31 октября 2015 года я занимаюсь поисковой работой по сей день.
— В конце 2022 года вы опубликовали в соцсетях сообщение о том, что приняли решение отправиться в зону боевых действий. Чем оно было продиктовано?
— Когда началась частичная мобилизация, до меня дошла информация о некоторых людях призывного возраста, которые специально наносили себе увечья, чтобы их не призвали. Я тогда подумал: а кто, случись что, пойдет Родину защищать? Сестра моя младшая что ли? Поэтому и пошел сам.
«Случись что, кто будет Родину защищать? Поэтому пошел сам». От поисковой работы до СВО
— На вашей странице во «ВКонтакте» появилось много религиозных записей. Можно ли сказать о том, что после поездки ваше мировоззрение поменялось?
— Не мировоззрение поменялось, а вера в Бога укрепилась.
— Как часто среди военнослужащих меняется отношение к религии и какое она значение имеет на фронте?
— Я так скажу: атеистов в окопах нет. Первый прилет ставит все на свои места. У людей после такого сразу появляется Псалом 90 (Девяностый псалом — 90-й псалом из книги «Псалтырь». Зачастую используется как молитва в опасной ситуации), иконка и нательный крест. Многие ребята, которые были некрещеными, возвратившись домой, сразу же крестятся.
— Каким человеком вы вернулись после поездки?
— Кто-то считает, что ожесточился, кто-то говорит, что стал более сентиментальным. И все думают по-разному, кто как видит.
— Как вы получили контузию?
— 25 марта 2023 года мы отправились на позицию, чтобы забрать раненых бойцов. Один из них мог самостоятельно передвигаться, а второй получил тяжелое увечье и ему требовалась эвакуация. В составе шести человек нашей роты мы пришли на подмогу, и не доходя до позиции метров, наверное, 50, попали в поле зрения танка противника. Танк начал работать…Так и получил контузию.
— Говорят, что на стороне противника сейчас воюет нЕ ВСУ, а наемники. Насколько это правда?
— Есть там наемники, действительно. Из разных стран. Лично доводилось видеть поляка, канадца и англичанина, а еще были чернокожие ребята, не знаю, кто они по национальности.
— Когда планируется следующая ваша поездка?
— Как только решу все текущие вопросы со здоровьем. В принципе, чемоданы уже собраны. Осталось только купить билет и улететь.
— Как выглядел ваш обычный день во время боевых действий за лентой?
— Окопная жизнь была интересной, а местами даже веселой. Два часа стоишь на наблюдательном пункте, следишь за противником, чтобы к тебе не поползли группы диверсантов, затем два часа дается на отдых. Возвращаешься в блиндаж, можно перекусить, согреть чаю и минут 30−40 покемарить, а потом снова на наблюдательный пункт. И так сутками. У нас на позиции было четыре человека, два бойца и двое ребят с ЛНР.
Проект инициирован Забайкальским региональным отделением партии «Единая Россия» в рамках партийного проекта «Историческая память»
— С какими чувствами вы отправлялись в зону СВО? Неужели вам не было страшно?
— Было, конечно. Но я преодолел страх и все же поехал.
— Как добирались?
— Через Чеченскую республику. Из Грозного мы улетели в Ростовскую область, а затем отправились на место базирования нашей роты в ЛНР.
— Первое, что вы увидели по приезде?
— Ужас увидел. Те дома, в которых раньше жили люди, были просто разбиты. Много разграбленной техники. В общем, ничего хорошего там не было.
Псалом 90, иконка и нательный крест. Как бойцы приходят к Богу
— Как считаете, много ли у нас в стране таких людей, как вы, готовых добровольцами поехать в зону боевых действий?
— Много, и в тот год было много. Когда мы только заходили в ЛНР, раз в неделю из России отправляли борт в составе 200 человек. Это были только добровольцы. Сейчас борт из 200 человек заходит туда где-то раз в две недели. Такие борты идут на СВО и по сей день. Кто-то впервые, а кто-то заходит уже в третий раз через тот же отряд спецназа.
Поляк, канадец и англичанин: кто воюет за ВСУ
— Как вы думаете, они едут туда воевать ради денег?
— Кто-то ради денег, а кто-то, чтобы просто убивать. Не знаю как сейчас, но раньше для них это место было вроде сафари. Наемники приезжали на территорию противника, платили деньги и их вывозили, чтобы они могли пострелять в сторону русских.
— Какое боевое настроение у наемников? Они действительно пришли сражаться за идею или просто поиграться, и после первой же опасности сразу убегут?
— Они в большей мере под какими-то психотропами, поэтому идут до последнего, к сожалению.
— А есть ли там военнослужащие, которые на самом деле воюют за демократию и свободу?
— Точно не знаю, но когда попадают в плен, то говорят, что они кто угодно, но только не солдаты.
«Два часа следишь за противником, два отдыхаешь, и так сутками». Быт в окопах
— Сражались плечом к плечу с чеченцами?
— Ну да, плечом к плечу. Мой первый командир был чеченцем, хорошим гранатометчиком.
— Удалось ли вам пообщаться с местными за все это время?
— Мы общались с гражданским населением, также доводилось общаться с пленными. Гражданские говорят, что рады нам, а пленный, на допросе которого я присутствовал, рассказал, что впервые в жизни держал в руках автомат и не стрелял ни разу. Мол, его заставили сюда идти.
— Что самое страшное вам приходилось видеть там?
— Как собаки поедали тела погибших. Не наших погибших, конечно, а противника, но тем не менее на это в любом случае жутко смотреть.
— Какое вообще настроение у бойцов и добровольцев? Что они говорят об этом противостоянии?
— Настроение боевое, боевой дух не сломлен. Все хотят поскорее это закончить, победить неонацизм и вернуться домой к семье.
— Какой совет вы бы дали добровольцам и волонтерам, которые каждый день приближают победу?
— Я бы хотел попросить их не опускать руки и стараться ради общего дела. Знайте, братья за лентой очень ценят вашу работу, а поддержка от вас просто жизненно необходима. По себе скажу, порой и самому доводилось спасаться благодаря окопным свечам, которые нам отправляли земляки. Те же маскировочные сети тоже спасают жизнь и здоровье наших ребят. Поэтому продолжать помогать фронту нужно, пока мы не закончили.
— Победа будет за нами?
— Обязательно, только за нами, по-другому и быть не может.