«Тайны истории»: Необычный узник

Девятого августа в Забайкалье традиционно отмечается День памяти жертв политических репрессий в 30-50-х годах ХХ века в нашем регионе.

Историками, архивистами, сотрудниками органов государственной безопасности были подготовлены и изданы восемь томов «Книг памяти», посвящённых этим трагическим событиям. В них даны короткие справки о тысячах людей, пострадавших и казнённых в то тяжёлое время.

Судьба каждого из них неповторима, хотя большинство и достаточно типичны. Но и здесь из общего правила есть исключения. Порой очень удивительные. Одно из них – это Тарас Никитич Суринов, имя которого можно найти в пятом томе «Книги памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье». Кем же был этот человек и в чём его отличие от других жертв репрессий тех лет?

Сто лет назад в июле 1919 года на первых полосах газеты «Забайкальская Новь» печатались объявления купца из Харбина Тараса Никитича Суринова.

В одном из них говорилось, что Суринов лично «доводит до сведения г.г. (господ – авт.) коммерсантов и лиц, заинтересованных покупкой, продажей и отправкой товаров, что им открывается в г. Харбине по Китайской ул., в соб. доме, №5, тел. №425, нижний этаж Дворянской гостиницы, против старого магазина «И.Я. Чурин и Ко» Транспортно-Комиссионно-Экспедиционная к-ра и Импорт-экспорт».

Он разъяснял, что отделения у него имеются на станциях Маньчжурия, Пограничная, Чанчунь, а также в городах Владивосток, Шанхай, Кобе, Чита, Иркутск, Новониколаевск (ныне Новосибирск – авт.) и Омск. Тут же уточнялось, что его Маньчжурская контора работает с 25 марта 1919 года.

Завершалось это объявление ныне забытым, а тогда общепринятым выражением «С совершеннейшим почтением Т.Н. Суринов». На самом деле Суринов был Тадеосом Мкртычевичем Сируянцем.

Как родившийся в городке Ахалцыхе Тифлисской губернии в армянской семье Тадеос оказался в Забайкалье, а затем в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД), пока неизвестно. Также неизвестно, когда он переиначил свои имя-отчество-фамилию на русский лад. Хотя армянская диаспора в Сибири, на Дальнем Востоке и КВЖД была уже тогда достаточно многочисленной.

Точно известно лишь то, что ему в 1918 году принадлежал буфет-ресторан Железнодорожного Собрания станции Харбин.

И в один из первых периодов полного финансового бардака того года, когда в ходу были и деньги императорской России времён Николая II, и Временного правительства Александра Керенского, и боны Советской Сибири, не говоря уж об иностранной валюте (наиболее ценились мексиканские серебряные доллары), он придумал выпускать собственные деньги, точнее, похожие на бумажные рубли боны, равные одному, трём и пяти рублям.

В рекламных объявлениях, появившихся тогда в харбинских газетах, говорилось, что «сей купон годен за подписью владельца Буфет-Ресторана Т.Н. Суринова к обращению в буфете Собрания».

Тарас Никитич в это время сумел нажить немалый капитал, лишний раз подтверждая поговорку, что для некоторых «война – мать родна».

В ещё одном рекламном объявлении в газете «Забайкальская Новь» летом 1919 года сообщалось, что у Суринова в Маньчжурии имеется винно-бакалейно-гастрономический магазин, при котором действуют «кондитерская, хлебопекарня и конфетная фабрика, а также заводы водочные, пивоваренные и квасные».

Далее шёл длинный список имевшихся товаров, заканчивавшийся следующим абзацем: «Количество всех указанных товаров вне всякого сравнения, а потому льщу себя надеждой, что почтеннейшие покупатели обратят своё благосклонное внимание, как на моё производство, так и на все товары. С соверш. почтением Т.Н. Суринов».

И уже в середине 1919 года это был один из самых богатых армянских купцов в Сибири, на Дальнем Востоке и в Китае.

Известно, что в судьбе того или иного человека, как в капле воды, отражены все особенности того океана, каким было общество в котором он жил. Это путь и банально, но точно. Вот и в судьбе Суринова-Суриянца также отразились многие проблемы того времени.

В 1919 году Гражданская война была в самом разгаре. «Чаша весов» колебалась между красными и белыми. Но если первые были объединены не только идеями социальной справедливости, но и интернациональной солидарности, вторые были раздираемы национальными противоречиями.

Вот и на Кавказе в 1918–1920 годах развернулась война между Арменией, которой помощь оказывали англичане, и Азербайджаном, опиравшемуся на помощь Турции и Германии. Им в этой ситуации было не до поддержки белых с их идей «единой и неделимой России». Отголоски этого сказались и в Сибири.

В июне 1919 года в Харбине целый месяц заседал съезд армянских представителей Сибири и Дальнего Востока. Одним из итогов съезда стало создание Армянского национального (центрального) совета этого гигантского региона. Председателем совета был избран самый богатый из армян Тарас Суринов.

И первая же их ошибка состояла в том, что армяне решили помогать не адмиралу Колчаку, атаману Семёнову или тому же генералу Хорвату, на подведомственной территории которого они заседали, а молодой Республике Армения, которая была от них отделена целой сетью фронтов.

Съезд решил предоставить беспроцентный заём в 1,5 миллиона рублей сроком на три года с целью приобретения товаров первой необходимости и отправки их в Республика Армения. Купец Суринов тут же выступил с предложением основать Армянский национальный банк, который будет аккумулировать средства, собираемые для помощи Армении.

Предполагалось, что суммы будут немалыми. Кроме упомянутых 1,5 миллиона, съезд решил собрать миллион рублей для помощи голодающим их малой родины. А ещё пять миллионов необходимо собрать для закупки военного снаряжения для армии Армении.

Тут же была допущена вторая ошибка. Съезд принял решение обратиться к русским властям Сибири и Дальнего Востока с просьбой освободить от воинской обязанности армянских юношей для отправки их в Республику Армения. Неизвестно, сколько армянских юношей из Сибири и Дальнего Востока смогли тогда добраться до Кавказа, но то, что часть из них теперь старались не попадать в армии белых, сомнения не вызывает.

Думается, что Тадеос Мкртычевич и на этих политических играх сумел хорошо заработать. И в 20-е годы он уже был мультимиллионером и одним из самых богатых людей не только КВЖД, но и всего Китая. Однако Гражданская война белыми была проиграна, не стало и независимой Армении. И в этом пусть небольшая, но есть и вина купца Суринова, помогавшего в тот момент не тем, кому надо было. Как писали в то время читинские газеты, у белых было «много Пожарских, но мало Мининых».

Богатый коммерсант Суринов жил припеваючи. В годы Гражданской войны он женился на русской женщине. И Тамара Романовна родила ему трёх детей. В 1929 году старшему Никите было семь лет, дочке Анне – три годика. А самому младшему Роману, родившемуся в 1929 году – несколько месяцев.

Именно в том драматичном 1929 году не то бездумность, не то просто алчность или предприимчивая жилка дёрнули Тадеоса из Маньчжурии отправиться в Монголию, где у него работало несколько отделений. Сидел бы дома в Харбине, пожертвовал бы тем, что у него имелось в почти советской Монголии, возможно, остался бы жив. Но нет же…

Дело в том, что уже с декабря 1928 года резко ухудшилась ситуация вокруг КВЖД. Китайская сторона требовала, чтобы правительство СССР передало им все права на управление этой дороги. В октябре 1929 года началась вооружённая стадия этого конфликта.

За три месяца войска Особой Дальневосточной Армии разгромили все сколько-нибудь крупные китайские военные гарнизоны в Маньчжурии.

Вот тогда-то, а именно 4 октября 1929 года, на территории Монгольской Народной Республики органами ОГПУ был арестован маньчжурский коммерсант, которого тут же доставили в Читу. Гражданин чужой страны, арестованный опять же в другой стране, был судим в СССР. Случайно ли его захватили или это была тщательно спланированная чекистами операция - пока не известно.

В упомянутом пятом томе «Книги памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье» есть и маленькая биографическая справка этого необычного узника, человека, который, мягко говоря, к Забайкалью не имел почти никакого отношения.

Из неё становится известно, что после более полугода, проведенного им в тюрьме (в это время полностью завершился конфликт на КВЖД), купца из Маньчжурии осудили по 58-й статье. Его обвинили в шпионаже и «оказанию помощи международной буржуазии». Приговорили к высшей мере наказания, то есть, к расстрелу.

Правда, как указано в «Книге памяти», документ, подтверждающий исполнение этого приговора, не был найден. Может быть, его отправили в лагерь или вообще отпустили?

Ведь в статье, по которой его осуждали, было альтернативное наказание, по нему приговариваемый объявлялся «врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и, тем самым, гражданства Союза ССР навсегда». Этот вариант Суринову мог подойти. В таком случае его капиталы ставились бы на службу страны Советов, а точнее, её агентурной сети в Китае.

Расстреляли его, или договорились, нам неизвестно. Факт лишь в том, что богач Суринов в Харбине больше не появился. Хотя нельзя исключать, что он в очередной раз поменял фамилию-имя-отчество.

Однако, 1 ноября 1989 года прокуратурой Читинской области купец из Маньчжурии Тарас Суринов был (посмертно) реабилитирован. И очень возможно, что красные, с которыми он не вёл борьбу, но мог бы, его всё-таки достали и уничтожили.