«Тайны истории»: губернатор Забайкалья на четыре дня

В 2021 году исполнилось 170 лет со времени образования Забайкальского казачьего войска (ЗКВ) и Забайкальской области с центром в Чите. Первое было создано по императорскому указу 17 марта 1851 года. Вторая образована указом правительствующего сената, утвержденного императором, 17 июля того же года. Оба решения сыграли огромную роль в развитии Забайкалья и Читы. Последний указ был оглашен для читинской элиты 23 октября 1851 года в Михайло-Архангельской церкви, больше известной как Церковь декабристов.

На протяжении года «Чита.Ру» публиковала тексты проекта «Об истории Забайкальского края», в которых речь шла о военных губернаторах, правивших регионом с 1851 по 1917 годы, о генерал-губернаторах Восточной Сибири, а также приамурских и иркутских, которым в то время подчинялась область и ее руководители. Это финальный материал этого проекта. Он посвящен 19-му военному губернатору Забайкальской области Владимиру Андреевичу Мустафину, который в начале 1917 года сменил на этом посту, а также на посту наказного атамана ЗКВ Андрея Ивановича Кияшко.

Перманентная ошибка

«В. А. Мустафин до сих пор остается загадкой для исследователей и вызывает огромное количество споров. Самый главный из которых — можно ли считать его последним военным губернатором Забайкальской области», — весьма справедливо написала о нём в статье «Искренне вам преданный» («Вестник БурятГУ», 2018), посвященной этому историческому деятелю, историк из Улан-Удэ Ольга Анатольевна Малыгина. — Или его слишком кратковременное пребывание здесь не дает такого основания?

Действительно, назвать В. А. Мустафина военным губернатором Забайкальской области довольно сложно. Совсем короткий срок нахождения на территории Забайкалья и фактически полное отсутствие исполнения каких-либо обязанностей в сложившихся условиях объективно не позволяет это сделать. С другой стороны, еще больше вызывают вопросов найденные архивные материалы, в частности, трогательная забота нового правительства об экс-губернаторе. Почти 2 месяца с момента приезда его в Забайкалье ему оплачивали его работу».

Правда в последнем абзаце статьи и она допустила ошибку, написав, что, если о чём и не спорят, так это о том, что «В. А. Мустафин действительно был до конца своих дней "искренне предан" своей идее служения империи».

Известный историк из Читы Владимир Исакович Василевский в монографии «Борьба за советскую власть в Забайкалье», напечатанной в Иркутске в 1979 году, упомянул Мустафина только раз: «6 марта были арестованы военный губернатор В. Мустафин, вице-губернатор А. Нарышкин, начальник Читинского гарнизона полковник Кошкарев, начальник жандармского управления Булахов и др.».

Краевед Владимир Григорьевич Лобанов в книге «Старая Чита», изданной в Чите в 2001 году, дал о Мустафине более обширную информацию: «Считалось, что последним забайкальским губернатором был А. И. Кияшко, но это не так. Еще 21 января 1917 года новым губернатором Забайкальской области был назначен генерал-майор, военный судья Владимир Иванович Мустафин (с подачи Лобанова «Иванович» вместо «Андреевича» попал и в «Энциклопедию Забайкалья», и в книгу Т. А. Константиновой. — Прим. авт.). Его прибытие в Забайкалье несколько затянулось.

Мустафин в начале февраля 1917 года заехал в Москву, где вместе с иркутским генерал-губернатором Пельцем обсуждал земскую реформу. В то время, когда Мустафин приехал в Иркутск, туда неожиданно пришло сообщение об отречении от престола императора Николая II. Генерал Мустафин выехал в Читу, но к его приезду здесь уже распоряжался новый орган власти — Комитет общественной безопасности. Владимир Андреевич (в этом же абзаце В. Г. Лобанов назвал его и верным отчеством, чего при редактировании книги не заметили. — Прим. авт.) заявил, что он не признаёт новую власть, но вынужден ей подчиниться. Он и вице-губернатор Нарышкин были на короткое время арестованы, но затем отпущены на все четыре стороны».

Вроде бы всё верно, но и тут был допущен целый ряд ошибок (о мелких упомянул сразу, но были и более существенные, о чём речь пойдет ниже). Их, к сожалению, повторила в своей книге «Губернаторы Забайкалья. 1851–1917 гг.», вышедшей в свет в Чите в 2001 году, историк и архивист Татьяна Андреевна Константинова, сославшаяся на В. Г. Лобанова и сделавшая неверный вывод: «После непродолжительного ареста В. И. Мустафин был освобожден, в свою новую должность так и не успел вступить».

Покаюсь, эта же ошибка повторилась и в моей статье «Невезучий», опубликованной в рубрике «Тайны истории» 12 апреля 2007 года в газете «Забайкальский рабочий».

Правда, в той же статье мною впервые в регионе было более подробно рассказано о биографии этого политического деятеля. Позже интересные штрихи к ней добавил краевед Валерий Павлович Филоненко. В его статье «На службе двум разным отечествам. Отец и сын Мустафины: последний губернатор Забайкальской области и офицер Красной армии» впервые было рассказано о том, как фронт Гражданской войны прошел по этой семье.

Прежде чем перейду к рассказу о нескольких днях правления последнего губернатора, напомню о том, что же известно о Мустафине до его назначения в Читу.

Кадет, гвардеец, военный юрист

Как все без исключения военные губернаторы Забайкальской области, Владимир Андреевич Мустафин был профессиональным военным, правда, с некоторым отличием от предшественников.

Родился он 24 июня 1867 года в дворянской семье, с военными традициями, следуя которым сначала поступил в Александровский кадетский корпус, затем — в Константиновское военное училище, которое Владимир Мустафин блестяще окончил в 1887 году.

После этого была служба в лейб-гвардии 1-м стрелковом полку. С 1894 года и вплоть до отречения от престола в 1917 году шефом этого полка был сам император Николай II. С 1910 года он официально именовался лейб-гвардии 1-й стрелковый Его Величества полком. Аккуратного, в чем-то даже педантичного офицера заметили, и через некоторое время он поступил в Александровскую военно-юридическую академию.

В этом высшем военно-учебном заведении тогда готовили офицеров для военно-судебного ведомства и военных администраторов, в том числе и военных губернаторов.

Через три года окончил ее Владимир Андреевич по 1-му разряду, то есть, выражаясь современным языком, с отличием.

В 1898 году Мустафин, ставший военным следователем Приамурского военного округа, побывал впервые и в Забайкалье. В тот же год он получил звание подполковника. В 1900–1901 годах принял участие в «китайском походе». Во время Русско-японской войны 1904–1905 годов вновь побывал в Забайкалье, с марта 1904 года стал делопроизводителем кассационного присутствия Маньчжурской армии.

Потом были служба в Петербурге и Туркестане.

В Центральной Азии, как отметила историк Ольга Анатольевна Малыгина, «Владимир Андреевич предстанет человеком очень разносторонним и не только как военачальник и чиновник высокого статуса, но и как исследователь». Это «роднило» его с рядом его предшественников на посту губернатора Забайкалья.

О. А. Малыгина рассказала и о том, что именно в Туркестане «Владимир Андреевич женится, и это сыграет в его жизни, как ни странно, отрицательную роль». Дело в том, что отца его супруги обвинили в убийстве офицера, а о самом Мустафине распространили слухи, что он оказывает давление на свидетелей по этому делу. Только через четыре месяца было доказано, что и его тесть невиновен. Однако клевета свое дело сделала, и Мустафина несколько раз обходили в повышении. Хотя звание генерал-майора он получил именно в Туркестане в 1910 году.

Молодого генерала-юриста перевели в 1911 году на должность военного судьи Виленского военно-окружного суда.

Вскоре после начала Первой мировой войны генерала Мустафина направили в Юго-Западные войска, части которых противостояли преимущественно войскам Австро-Венгерской империи. Он занял должность генерала для поручений при главнокомандующем армиями фронта. Командующим же этим фронтом с начала войны и до марта 1916 года был генерал Николай Иванов, которого затем сменил знаменитый Алексей Брусилов. Н. Иванова, провалившего ряд наступлений, назначили членом Государственного совета и определили состоять «при Особе Его Императорского Величества». Сняли вместе с ним В. Мустафина или чуть позже, пока неизвестно. Но в январе 1917 года в его судьбе, казалось бы, наметился новый поворот.

Губернатор на несколько дней

Полного комплекта самой информированной в начале 1917 года газеты в нашем крае «Забайкальская новь» нет ни в Государственном архиве Забайкальского края, ни в Забайкальском краевом краеведческом музее им. А. К. Кузнецова, ни в краевой научной библиотеке им. А. С. Пушкина (там хранится пленка с номерами этой газеты, отснятыми в Иркутске и переданными в Читу). Но если объединить то, что имеется, получается достаточно интересный источник информации, в том числе и о деятельности в Чите губернатора Мустафина.

«Нам передают из достоверных источников, — сообщила эта газета 2 марта, — что 1 марта из Иркутска выехал почтовым поездом в Читу вновь назначенный военный губернатор Забайкальской области, генерал-майор Мустафин».

Известно, что в Читу Владимир Андреевич прибыл 3-го, но до того, как в Чите появился новый орган власти — Комитет общественной безопасности (КОБ). И сразу же приступил к исполнению своих новых обязанностей.

В тот же день читинский городской голова, кадет Николай Иванович Савич, получив известие о событиях в Петрограде, собрал чрезвычайное собрание городской думы. Репортаж об этом событии был напечатан в «Забайкальской нови» 5 марта.

«В зале заседаний появляется военный губернатор, ген.-м. Мустафин, в этот же вечер приехавший в Читу, — сообщает автор репортажа. — Он обращается к собранию общественных деятелей с краткой речью:

"Господа, члены городской думы и представители общественных организаций, я счастлив, что могу в первые минуты после своего прибытия в Читу обратиться со словом привета и просить вас оказать мне содействие в этот важный исторический момент".

Военный губернатор заключил речь указанием на необходимость того, чтобы не было анархических выступлений: "Эксцессы будут на руку врагам. Сохранение порядка и спокойствия необходимо для достижения победы".

Представитель социал-демократической партии предлагает почтить вставанием память погибших на улицах Петрограда и Москвы в дни установления нового строя.

Все встают. Встает также г. губернатор.

Представитель партии социалистов-революционеров предлагает собранию предпринять настоятельные шаги для получения амнистии. Оглушительные, долго не смолкающие аплодисменты. Г. военный губернатор аплодирует.

Во время заявления представителя партии с. р. происходит инцидент. Военный губернатор пытается сделать заявление. Городской голова перебивает предыдущего оратора. Общие протесты. Оказывается, заявление военного губернатора сводилось к тому, что уже дана полная немедленная амнистия. Аплодисменты возобновляются».

Эта информация напрочь опровергает то, что Мустафин был до конца верен самодержавному строю.

На этом заседании думы и было решено создать КОБ.

Лишь 5 марта в Чите состоялось собрание более ста представителей политических партий и общественных организаций, которое приняло окончательные решения о порядке формирования КОБа.

«К организации комитета общественной безопасности в Чите» — называлась статья, напечатанная в той же газете 7 марта.

«5 марта наш город впервые видел в стенах городской управы столь многолюдное собрание представителей организованной читинской общественности, — писал не скрывавший восторга автор статьи. — Собрание прошло с исключительным интересом. До приступа к организации комитета была внесены два внеочередных заявления: 1) о расклеенных записках "Бей жидов, за царя!" и 2) о расследовании причины ареста писаря казачьего управления Судакова и некоторых делегатов 714-й дружины.

Собрание избрало делегацию из П. П. Малых и гор. голову Н. И. Савича для выяснения этих фактов у б. военного губернатора Мустафина. Возвратившиеся делегаты сообщили, что собравшиеся у Мустафина начальники местных войсковых частей единодушно заявили о своем искреннем и преданном отношении к новому строю и Народному правительству, что они так же граждане, как и другие; что они разделяют взгляды на предоставление гражданских прав солдатам; что они согласны на устройство солдатских собраний в казармах частными посетителями при условии предъявления ими удостоверения от имени комитета безопасности.

Наконец, они просили предоставлять им два места в комитете безопасности. Ген. Мустафин обещал немедленно принять меры против погромных прокламаций и расследовать дело о солдате Судакове; и если только он не был наказан за нарушение по службе, то он будет тотчас же освобожден (писарь правления Судаков, за самовольную отлучку на 5 суток. — Прим. авт.). Что касается ареста делегатов 714-й дружины, то о них ни у него, ни у начальников частей никаких сведений нет».

То есть 5 марта военный губернатор и совещание со своими «силовиками» проводил, и в ситуации разбирался. И, похоже, что КОБ был готов с ним сотрудничать. Но…

В том же номере «Забайкальской нови» было напечатано сообщение о том, что городской голова Савич получил из Петрограда телеграмму от нового министра земледелия Андрея Шинграёва. В ней сообщалось, что Временным правительством принято решение о том, чтобы власть военного губернатора передать председателю КОБа.

«Первым актом читинского комитета общественной безопасности, — констатировала "Забайкальская новь" 7 марта, — явился приказ комитета об аресте: бывшего военного губернатора генерала Мустафина, председателя войскового хозяйственного правления полк. Орлова, начальника читинского гарнизона, полк. Кошкарова. Все они подвергнуты домашнему аресту на своих квартирах. Нарышкина и Орлова с улицы под конвоем привели домой. Аресты были произведены казачьей сотней в присутствии делегированного комитетом временного председателя комитета А. А. Дудукалова».

То есть новая центральная власть — Временное правительство — начала «рубить сук, на котором сидела».

8 марта в разделе «Хроника» эта газета рассказала, что наказным атаманом взамен Мустафина назначен генерал Толстихин.

И буквально через неделю, то есть 14 марта, всё та же газета сообщила: «Бывшему губернатору Забайкальской области, генерал-майору Мустафину, Комитетом общественной безопасности, согласно телеграмме военного министра, разрешен выезд в Петроград. 12 марта генерал Мустафин выехал».

В годы потрясений и после

Как же сложилась дальше его судьба? В духе советских времен о начале обратного пути из Забайкалья Владимир Исаакович Василевский писал: «…трогательную заботу КОБ проявил об арестованных царских сатрапах. Они продолжали по­лучать жалование в марте и апреле. Покровителей из КОБа не смутило, что бывшему военному губерна­тору В. Мустафину зарплата была выплачена даже за февраль, хотя на не существовавшее более губернатор­ство генерал приехал только 3 марта».

Ольге Анатольевне Малыгиной удалось обнаружить документ, согласно которому Мустафин по указанию комиссара Временного правительства получал за свою работу военным губернатором Забайкальской области жалование в размере 350 рублей 74 копеек до 30 апреля 1917 года. Но, вероятно, деньги эти он получил уже в Петрограде. Пока же читинцы вошли в его положение и дали денег на обратную дорогу так же, как находили они деньги и на билет до центра узникам закрытой Нерчинской каторги. Ненависть, характерная для Гражданской войны, еще не захлестнула общество.

Позже она разделила отца и сына Мустафиных.

Старший Мустафин, униженный и обиженный, уехал в 1917 году в Одессу, где его и застала Гражданская война. И при генерале Антоне Ивановиче Деникине Владимир Андреевич был градоначальником этого города, а потом был назначен генерал-губернатором Ставрополья. Вместе с Деникиным он отправился и в эмиграцию: сначала в Югославию, а затем во Францию, где он и скончался в 1933 году.

Его сын Николай Владимирович Мустафин еще во время учебы установил связи с социалистами-революционерами (эсерами). Как и отец, став офицером, он мужественно сражался на фронтах Первой мировой, командуя казачьей сотней и пулеметной командой. В 1917 году он в Петрограде в гуще революционных событий. При расколе партии стал на сторону левых эсеров, в 1920 году вступил в ряды партии большевиков. С того же периода он военный разведчик.

Интересно, что в период ДВР младший Мустафин служил в разведке Народно-революционной армии (НРА), а с 1925 года по сентябрь 1927-го он был военным инструктором разведотдела штаба Монгольской народно-революционной армии. По данным, собранным Валерием Павловичем Филоненко, в 1942 году подполковник Николай Мустафин преподавал в Грозненском пехотном училище. После этого его «следы» теряются. С отцом они так больше и не встретились.

А в Забайкалье после ареста и последующего отъезда последнего военного губернатора гигантской области начинался совершенно новый период ее истории.