Женщина-катастрофа

Уроженка Забайкальского края Юлия Валуева живёт в Санкт-Петербурге с тремя детьми. Днём 3 апреля она оказалась на перегоне станций метро «Технологический институт» и «Сенная площадь». В это время в вагоне поезда прогремел взрыв. Она - медик с 16-летним стажем - не смогла уйти с места теракта, и почти 1,5 часа до прихода медработников метрополитена помогала пострадавшим на пару с ординатором Амалью Джумаевой.

Около 14.40 3 апреля в метрополитене Санкт-Петербурга подорвал себя 22-летний Акбаржон Джалилов. От взрыва самодельного устройства погибли 13 человек, пострадали более 50. Примерно в это же время на станции «Площадь Восстания» в корпусе от огнетушителя было обнаружено ещё одно устройство, которое успели обезвредить.

Юлию Валуеву, которую сняли на видео во время оказания помощи, искали всем интернетом, чтобы поблагодарить за спасённые жизни. ИА «Чита.Ру» публикует её монолог, записи из соцсетей и комментарии СМИ.

Я работала в Первой городской больнице в Чите в отделении хирургии. Ещё была гендиректором «31-го такси» - многие читинцы меня именно по этой должности помнят, - и председателем Ассоциации таксомоторного транспорта. В Санкт-Петербурге я не один день точно, поверьте. У меня старший ребёнок институт оканчивает уже.

В тот момент [после теракта] я не думала ни о чём, ведь детей со мной не было. Инстинкт самозащиты в таких условиях не срабатывает.

В метро на «Техноложке» есть два перрона. Я спускалась с верхней ветки на нижнюю, чтобы пересесть на красную ветку, свою, и уехать домой. В этот момент поезд зашёл на перрон. От вагона пошёл сильный дым, люди начали выбивать стёкла, вылазить через разбитые окна вагона. Тогда я не понимала, что происходит, просто смотрела и спрашивала, что это. Потом развернулась с толпой и пошла к выходу, к лестнице, откуда пришла. Но остановилась, чтобы сказать себе: «Ты же медик, развернись и иди обратно». Когда я возвращалась, меня остановил работник метро и пытался вытолкнуть вместе с людьми. Я ему объяснила, что я медик, и он вернул меня на место происшествия. Этот молодой человек уже через несколько дней увидел меня в метро и подошёл извиняться за то, что пытался не пропустить. Я сказала, что всё нормально. Сказала: «Я вас умоляю, всё абсолютно нормально, вы выполняли свою работу и я - свою».

Сначала мы осматривали всех, кого вытаскивали из вагона. Потом уже смотрели, у кого что, потому что медиков нам не давали. Они смогли спуститься только через час. И то, лишь два человека - работника метро. Со скорых к нам никого не спускали. Не разрешали из-за возможности повторного взрыва.

Впервые я попала в условия, когда необходимо помогать после теракта. А так, все же представляют, что такое Первая городская в Чите. Я не очень удивлена была, сразу могу сказать. Тем более, как человек, который с 1990-х работал. Меня многие спрашивали, почему я так холодно отреагировала. А что я должна была сделать? Запаниковать? Нет, к сожалению, - так я не умею делать.

Я находилась там почти 1,5 часа, не хотела попадать в кадр, в итоге меня нашли после публикации видео, и вышла девочка, которой я собирала ногу. Ей спасли ногу, она точно будет ходить. Что я могу испытывать, кроме радости? От того, что все действия, все цели оправдались. Вот и всё.

Это страшно, когда тебе в глаза смотрит двадцатилетняя девчонка и спрашивает, не оторвало ли у неё ногу. А ты, накладывая шину и собирая части этой ноги, врёшь ей — всё хорошо, милая, у тебя открытый перелом. Смотришь на вторую ногу — там фаланги пальцев оторвало. [Или] женщина с черепно-мозговой травмой, открытой, всё наружу. Ещё одной руку оторвало, перебило сонную артерию. Молодые мальчишки с перебитыми ногами. Девочка, судорожно кричавшая о помощи для своей мамы тоже с черепно-мозговой травмой. Женщина с осколочным ранением живота, всё в крови. На момент теракта оказалось всего два медика на месте — девочка-ординатор и я. Потом скорая добавила всего одного фельдшера и врача. Никого не пускали в метро. Я хочу сказать, это очень страшно.

Люди снимали ремни и шнурки, чтобы перетянуть раны пострадавшим. Позже медики принесли три больших аптечки, начали использовать медицинские средства.

Я запомнила всех, к кому подходила.

На меня вышла ещё одна женщина, у её дочери была открытая черепно-мозговая травма. Она выжила. Они не местные, приезжие. Вчера вечером мне из Кисловодска отписывались о том, что какой-то митинг в четверг там... Администрация района вышла на меня, звали на концерт, но я не смогу приехать. Очень много людей писали. Даже байкеры местные на открытие мотосезона и то пригласили (смеётся).

Люди в те дни очень сплотились. Была цель вывести всех, кто мог идти. У кого-то были небольшие травмы, кого-то осколком задело. Вагон был полностью разобранный. Двери выгнуло наружу - во время взрыва там стояли три человека... И все помогали друг другу, все, кто мог, шли наверх. Никому не давали пройти к нам сверху. Но паники не было.

Через 1,5 часа я поднялась наверх, от «Техноложки» до моего дома около 7 километров. Телефон разрядился, и я пошла пешком. Не знала, что транспорт бесплатный. Моё предприятие, «Петербуржская транспортная компания», запустило бесплатно все автобусы, «Газпром» заливал волонтёрам баки. Люди в этом безумии сплотились, волонтёры искали пострадавших для родственников, деньги собирали пострадавшим. Я знаю, что машинист (благодаря действиям машиниста поезда Александра Каверина, в вагоне которого произошёл взрыв, удалось спасти большее число людей; он смог протянуть состав по тоннелю до следующей станции, - ред.), которому тоже передали деньги, отдал всё в больницу.

Не было такого, чтобы использовали ситуацию в корыстных целях, как это было в Москве, когда таксисты цены заламывали.

Когда я вышла из метро, то думала только, как быстрее убежать. Я попросила сотрудника ФСБ, который стоял на выходе, увести меня по стенке. Он на меня посмотрел как на сумасшедшую и сказал: «Ну, пойдёмте». Корреспондентов там было огромное число. Пока шла, собрала все магазины - очень пить хотела. Пришла домой, упала спать и практически до утра спала. А утром на работу. На следующий день после суток, ребёнок должен был идти в школу. Я проснулась, посмотрела на него и говорю: «Знаешь, сегодня мы не пойдём в школу». Включаю телевизор - а в нашей школе эвакуировали детей из-за отравления газом.

Когда я пришла домой и включила телефон, то сразу позвонила старшей дочери. Она мне говорит: «Мама, подожди, ничего не говори, я сейчас сама догадаюсь. Ты там была». Все мои близкие знакомые знают, какая я катастрофа. На работу когда пришла - там тоже не очень были удивлены. Для окружающих меня людей это нормальное явление.

После теракта, на следующий день, я дежурила сутки. Эти сутки прошли спокойно. Потом только родители в школе сообщили, что меня ищут всем городом.

Я общительный человек, но не ожидала, что такое произойдёт [с вниманием СМИ и пользователей интернета]. Я бы не пошла в принципе на контакт, если бы не угрозы в социальных сетях. Есть небольшая группа людей, которые считают, что это был спектакль. Только из-за этого я пошла на связь с корреспондентами. Мне даже угрожали «ВКонтакте», писали, что моя смерть будет такой же. Я этого не боюсь. Боюсь только за детей - больше у меня никого нет.

Я потом смотрела страницы этих людей. Они, видимо, пытаются посеять панику среди людей. Там активизация происходила по профилям - 2013, 2016 годы. Просто фейковые страницы, с которых начинают устраивать подобное.

Молодой человек, который помогал вместе со мной, судебный пристав, тоже вышел на меня. Я ему рассказала, что были угрозы и молчать не надо. После этого он согласился поговорить со СМИ.

Меня удивило, что «РЕН ТВ» каким-то образом через Читу нашли номер моего среднего сына.

Я не знаю, как он [террорист] прошёл туда. Возможно, прошёл мимо рамок - многие проходят с кардиостимуляторами. Может, из-за этого на нём никто не сконцентрировал внимание. Сейчас на входе в каждом в метро стоят с проверкой, теперь уже готовы. Просто в Петербурге не было таких актов, хотя все были наслышаны - здесь постоянно эвакуации, учения.

Я надеюсь, что это не повторится. Люди теперь друг за другом присматривают, с осторожностью.

В 2016 году я попала в серьёзную аварию, лопнул двигатель, было лобовое столкновение. В течение часа в нашей семимиллионной деревне мне позвонили со всех концов города. Кто-то просто проехал мимо на работу. Здесь люди поддерживают друг друга. Дай бог, чтобы так было и в Чите. Чтобы люди не оставляли друг друга без внимания, не проходили мимо.