Кто виноват в смерти Кати Скворцовой — разбор событий недели

Суд арестовал Цырен-Доржи Цыренжапова, подозреваемого в убийстве 18-летней читинки Екатерины Скворцовой. Мужчина, на первом процессе отрицавший свою вину, 11 октября согласился рассказать суду мотивы, толкнувшие на преступление. О самом резонансном уголовном деле 2019 года и других темах - в разборе недели от редакции «Чита.Ру».

Когда возле охраняемого и оборудованного видеонаблюдением жилого комплекса «Читинка» в центре города дети нашли расчленённое тело девушки с отрезанной головой, я, несмотря на весь свой опыт в журналистике, сначала подумала, что это фейк. Потом - что это какая-то безумная история для Бориса Акунина. И только потом, что какой же это ужас, господи.

История Кати Скворцовой, которая до гибели работала не то в «Рокси», не то в «Зажигалке» и от которой оба клуба будто бы отреклись в соцсетях, живо иллюстрирует программу постинтернатного сопровождения в Забайкалье в действии. Вернее, в бездействии.

Потому что достаточно быстро выяснилось, что Кате было 18 лет, что жила она после того, как её в 10 лет органы опеки забрали с детской площадки рядом с домом - в детдомах, что из детдомов она сбегала, что суд матери её не возвращал и, вероятно, небезосновательно. О том, что девочка числилась в списках «бегунков» - так называют детей, которые во все времена бегут из детдомов к родным, какими бы они ни были, говорит и источник «Чита.Ру» в минсоцзащиты: «Каждый месяц рейд, и там обязательно Скворцова. У знакомых искали, у друзей, чаще всего находили у матери».

Пока программа постинтернатного сопровождения в Забайкалье заключается в том, что выпускники детдомов могут прийти в свой детдом в гости. Неудивительно, что ею была недовольна ещё прошлый губернатор региона Наталья Жданова. Правда, её идея была - сократить ответственных за это чиновников, раз они всё равно ничего не делают. Директора детдомов были с ней несогласны, нам это комментировал Юрманов, возглавлявший тогда «Восточный» на Черновских - сокращать уже особо некого, а проблема не в людях, а в том, что в детдомах плохая база для обучения выпускников дальнейшей жизни.

Ещё детдомовцами занимаются благотворительные фонды и организации патриотического воспитания - показывают кино, водят на экскурсии и в походы, разговаривают о профориентации и жизни.

Но это капля в море в масштабах региона, и пока выпускники детдомов продолжают не знать очевидных для домашних детей вещей: как расплатиться картой в супермаркете, перейти дорогу в несколько полос, заказать пиццу, записаться к врачу, не допустить шалмана в выданном государством жилье, устроиться на нормальную работу и не поехать с безработным 38-летним ранее судимым жителем Алханая на съёмную квартиру.

В мире 10 октября отмечается День борьбы со смертной казнью. А уже 11 октября Госдума России запустила опрос на своей странице в социальной сети «ВКонтакте», надо ли вернуть казнь для педофилов и детоубийц.

Поводом стала смерть 9-летней девочки, которая пропала по дороге из дома в школу в Саратове. Где-то через два дня нашли её тело. Оперативники задержали подозреваемого – 35-летнего мужчину, у которого уже есть непогашенная судимость за изнасилование, разбой и «насильственные действия сексуального характера». Во многом эта история, рассказанная в посте Госдумы, сильно склонила пользователей к поддержке казни.

Сразу вспоминается наш случай годичной давности, когда 12-летняя читинка пропала по дороге в школу. Тоже убита, подсудимому грозит пожизненное. И спорить о том, является ли убийца девочки однозначным воплощением зла, даже не приходится.

В вопросе возвращения смертной казни я за. Но только концептуально. Мне тоже не нравится, что какой-то подонок занимает в нашем мире пространство, ест и дышит.

Но мы ведь говорим не просто про возвращение какой-то условной смертной казни в какой-то условной стране при прочих равных. Мы говорим про Россию, где больше 99% процентов приговоров – обвинительные. Мы говорим про Россию, где судебная система используется, кроме всего прочего, в интересах политической элиты. Мы говорим про Россию, где плюют даже на Конституцию.

Вы верите, что однажды не казнят вас?

МВД начало сокращения в ГИБДД — будет ликвидировано около 2 тысяч ставок. «В нескольких регионах России уже началось сокращение штатной численности, но центральный аппарат Госавтоинспекции затронут не будет», - сообщает ТАСС со ссылкой на источники в правоохранительных органах. В забайкальском УМВД ничего не комментируют, и правильно делают.

Чего тут вообще можно прокомментировать, когда недокомплект в региональной инспекции безопасности дорожного движения после реформы милиции/полиции хорошо виден безо всяких комментариев даже обычным водителям. В Чите все давно знают, что попасться экипажу ГИБДД практически нереально — их давно нет на улицах. Поэтому по городу ездят тысячи пьяных, уделанных и прочих невменяемых товарищей. Тонировка, парковка, совершенно уже охамевшая шпана на заднеприводных вёдрах с гайками, устраивающая в разных концах города полоумные заезды и бахвалящаяся этим в социальных сетях — на эти мелочи давно никто не обращает внимания, просто некогда. Да и незачем.

Кажется, стратегия федеральной власти заключается в полноценной ликвидации с дорог людей с полосатыми жезлами. Их, вероятно, призваны заменить видеокамеры, хорошие дороги, новые штрафы и ужесточение статей уголовного кодекса, а ребята на морковниках и чайзерах исчезнут эволюционным путём — постепенно перебьются сами и перебьют на металлолом свои вибрирующие от плохой музыки железные гробы на колёсах.

Для тех, кто выживет в авариях, построят травмоцентры.

Для остальных, видимо, спроектируют современные крематории.

Я очень хочу, чтобы эта история разлетелась по социальным сетям и правило шести рукопожатий сработало. Для Клавдии Андреевны Казамуровой это важно, как ни для кого другого.

Началось всё с трагедии: парализованная бабушка в городе Краснокаменске не могла позвать на помощь и неделю провела в квартире с умершим сыном. Когда туда зашли соседи, она не подавала признаков жизни. Полицейские обнаружили, что старушка жива. Так она оказалась в краевой больнице №4.

Сейчас Клавдия Андреевна идёт на поправку. Волонтёры в социальных сетях распространили запись о том, что у пенсионерки есть родственники в Москве, которых нужно найти. Если вы можете помочь этому перепостом – сделайте это, если знаете адрес или телефон родни, не медлите.

А Клавдия Андреевна идёт на поправку. Министерство социальной защиты населения уже начало готовить документы, чтобы поселить её пансионат в посёлке Ясная Оловяннинского района по улице 50 Лет октября, 9. Родные пенсионерки, если они найдутся, могут позвонить туда по номеру 8 (30-253) 5-50-25.

В интернетах, а, точнее, на сайте чейндж-точка-орг на этой неделе появилась новая петиция — с требованием прекратить регулирование численности медведей в Забайкальском крае. Автор петиции Анастасия Степина, ведущая свой инстаграм (запрещённая в России экстремистская организация) под лозунгом «Лес — мой дом», считает, что «необходимо действовать цивилизованно: осуществлять отлов и транспортировку [медведей] в лес, в лесу организовать кормушки, ликвидировать свалки мусора в зоне прилегающего к населённым пунктам лесного массива».

Безотносительно самой истории и предложенных Анастасией мер это хороший повод подумать о петициях. Чтобы думать в нужную сторону, надо вспомнить, что петиция, в исконном значении самого слова, это коллективное обращение к органам власти. Как вы думаете, есть ли, например, в региональном правительстве специальный человек, в обязанности которого входит мониторинг сайта change.org? Между тем, именно этот сайт в наше время почему-то ассоциируется с петициями, обесценивая само их понятие почти до нуля.

Не помню точно, когда и за что именно я там впервые оставил свой голос, но уже через пару недель я разочаровался в сервисе, который буквально завалил мой почтовый ящик с просьбой подписаться под самой разной, иногда просто чудовищной чепухой. А если вы попробуете разобраться, что именно потом происходит со всем этим, то легко узнаете - ничего. Американский сайт change.org не несёт вообще никакой ответственности за судьбу этого океана петиций, и максимум, что он обещает — это внимание общества в целом и журналистов в частности. Ну-ну.

Вернёмся к классическому значению термина. Петиция — есть коллективное обращение. Ни одна «петиция» на change.org не может быть отредактирована теми, кто её поддерживает, но имеет свои правки или замечания. Только виртуальная подпись под авторским текстом. Тогда как классическая петиция — это документ, текст которого устраивает всех подписавшихся. Петиция сегодня — это не имеющая юридической силы интернет-сублимация индивида, предполагающая поддержку лайками других пользователей. С возможностью эти самые голоса накрутить. И без гарантированной возможности быть прочитанной теми, кому она адресована.

Что делать, если вы действительно хотите подать петицию? Разобраться в юридической стороне вопроса и действовать так, чтобы ваши усилия имели не только видимую оболочку, но и содержательный эффект.

Что делать, чтобы создать общественный резонанс по какой-то общественно значимой проблеме? Да хотя бы прийти к нам в редакцию. Если ваша проблема действительно важна, о ней узнают десятки тысяч пользователей.

Хотите убить время и потешить чувство собственной значимости и активной гражданской позиции? Создайте петицию на change.org.