1929 год - рецидив гражданской войны в Забайкалье

Нынешний год богат на годовщины. В сентябре как-то очень незаметно исполнилось 90 лет со времени одного из наиболее трагических и неоднозначных событий в новейшей истории Забайкалья. Это – рейды красных отрядов в посёлки русских эмигрантов в районе Трехречья на китайском берегу пограничной реки Аргунь осенью 1929 года в период советско-китайского конфликта на КВЖД.

Понятно, почему незаметно. Мы сейчас в полный рост дружим с Китаем, а в контексте нынешней дружбы прошлые военные победы над вечным соседом выглядят вроде как-то неуместными. Даже 50-летие конфликта на Даманском внятно на государственном уровне не отмечалось, а ведь там наши забайкальские мальчики полегли, люди присяжные, верные. Нехорошо это.

Мне так колебаться с линией партии и правительства не по душе: всё, что связано с КВЖД, представляется очень актуальным для современной России, и вот почему.

В конце XIX века разные умные люди, приамурский генерал-губернатор Сергей Духовский, например, говорили царю-батюшке, чтобы он ерундой, простите, не маялся. А то придумал хитромудрый Сергей Витте строить чугунку из Читы во Владивосток через Китай. Духовской доказывал очевидные тогда и сейчас простые вещи, что железный путь по территории Китая будет более выгоден китайцам, нежели русским. Но его, как водится, не послушали.

Зато Витте пообещал Ли Хунчжану взятку в 3 (три) млн рублей, они ударили по рукам, Сергей Юльевич получил от французских инвесторов необходимую сумму. Один млн рублей Ли Хунчжану действительно потом отдали, куда девалась остальная сумма, нетрудно, думаю, догадаться: коррупция в России не вчера появилась и не завтра исчезнет. Но проблема не в этих стыренных под шум волны пятаках.

Китайцы всё это задумали и провернули не для того, чтобы с Витте копеечную взятку содрать. По принципу своей классической дипломатии «以夷治夷» — «управлять варварами с помощью варваров» — столкнули лбами Россию и Японию. Сооружение КВЖД привело к русско-японской войне, которая привела к первой русской революции, которая была репетицией второй. Царя-батюшку зверски казнили вместе с семьёй в грязном подвале. А ведь мог, родимый, осеняя себя крестным знамением, и дальше спокойно кружить балеринок, гимнасток или даже телеобозревателей (нужное подчеркнуть, ненужное вычеркнуть), кому жалко-то.

Русские же не дебилы, примерили бы традиционный самодержавный ритуал, к которому привыкли за долгие столетия, к европейской демократии, жили бы при конституционной монархии как во многих странах Европы - от Швеции и Норвегии до Испании. Нет же, то Желтороссия замерещится, то проливы как idee fixe, то вот опять какая-то ерунда, простите, вроде аэропортов в Монголии и газовых месторождений Восточного Средиземноморья у берегов Джамахирии.

«Как там в Ливии, мой Постум, или где там? Неужели до сих пор ещё воюем?»

После трёх войн за дорогу — в 1901 г. с восставшими китайцами, в 1929 году с ними же и в 1945-м с японцами, мы залили всю эту треклятую Маньчжурию своей и чужой кровью и про[морг]али, извините, капиталовложения под полмиллиарда тогдашних золотых рублей. И не только для того, чтобы в 1952 году передать китайцам всю эту злосчастную дорогу вместе с Порт-Артурскими потрохами безвозмездно и навечно, нет. Хрен бы с ней, простите.

До строительства КВЖД дальневосточные владения России граничили с маньчжурской пустыней. Построив дорогу, русские, хоть вроде и не дебилы, притащили развитие Китая к своим границам едва ли не за уши. Сейчас у китайцев, спасибо царю-мученику, благодаря строительству КВЖД на Северо-востоке 200 миллионов жителей, а у русских всего 9. И те беднеют и сокращаются:

«Жаль, подмога не пришла, Подкрепление не прислали.

Нас осталось только два, Нас с тобою [обманули]...»

«Силу Сибири», хоть вроде и не дебилы, построили в обход Забайкалья, как век до этого КВЖД в обход Приамурья. Правильно было бы, думаю, назвать эту баснословно дорогую (таскать пятаки — это у нас святое) и, говорят, коммерчески бессмысленную трубу именем китайского умницы Ли Хунчжана. Поскольку по примеру КВЖД она создаёт дополнительные факторы опережающего социально-экономического развития для спящего за Хинганом Китая. Который сильно беспокоит своим храпом, хотя щас-то чего уже беспокоиться?

«Аннушка уже разлила масло», или ещё нет, не знаете?

В 1929 г. очередной русско-китайский конфликт на КВЖД привёл также к возобновлению гражданской войны в Забайкалье. Недавно в Москве опять прошёл какой-то казачий круг, в соцсетях мелькали отъевшиеся на чужбине физиономии казаков-воинов из страны — основного союзника США вне НАТО. Я совсем не против, что Всемирный Русский Народный Собор так озабочен народосбережением в России. Но меня никто не переубедит, что народосбережение несовместимо с сотрудничеством с семёновцами, которые желают меня в такой неловкой позе народосберегать, не расставаясь с паспортами Commonwealth of Australia.

События в китайском приграничье осенью 1929 года - трагическая страница гражданского противостояния красных и белых в Забайкалье, которая до сих пор занимает определённое место в исторической памяти забайкальцев и риторической повестке части забайкальской эмиграции, которая стремится к реваншу за поражение в Гражданской войне. В том числе и по этой причине мы на примере эпизода, известного, как трагедия в Дамысово 28 сентября 1929 года, попытаемся разобраться, что же там на самом деле произошло?

После крушения в 1920 г. белого движения в Забайкалье в приграничном Китае оказалась масса русских эмигрантов, которые стремились на станции западной ветки КВЖД и русские поселения в Трёхреченском районе Барги. Здесь они надеялись найти и находили не только работу и кров, но и привычный русский уклад жизни среди соотечественников.

В числе эмигрантов было много членов военных формирований Г.М. Семёнова и Р.Ф. Унгерна, они и стали кадровой основой для большого числа в этом районе русских военных организаций. Эти организации вели активную борьбу с советской властью на левом русском берегу пограничной реки Аргунь.

По целому ряду причин (географическое положение, значительная протяжённость границ, относительно небольшая численность населения в приграничных с Китаем районах и непопулярность там советской власти, слабость местной китайской администрации и т. д.) белые командиры смогли не только сохранить свои подразделения, но и сразу же приступить к конкретным действиям против Советской России. Как для большого числа русских китайского Приаргунья, так и для советской стороны это было продолжением Гражданской войны.

Эмигрантский историк П. Балакшин называл Маньчжурию того времени «плацдармом надежды»: «С крушением Белого движения выдвинулась как плацдарм для создания новой возможности борьбы против советской власти в России». По существу российско-китайское Приаргунье на протяжении тридцати с лишним лет до конца Второй мировой войны оставалось театром гражданской войны с её запредельной жестокостью всех участвующих сторон как нормой.

Гражданская война в Приаргунье полностью прекратилась, пожалуй, лишь в 1945 году, когда в ходе Маньчжурской стратегической операции были проведены массовые аресты среди русских эмигрантов. В августе — октябре 1945 года из Китая вывезено в СССР до 10 тысяч человек, обвинённых в пособничестве Японии, которые в дальнейшем содержались в лагерях Дальнего Востока и Урала.

Очевидно, наибольшего накала и самых чудовищных проявлений жестокости длившееся гражданское противостояние в Приаргунье в первой половине ХХ века достигло в 1929 году. После эскалации конфликта летом с июля до начала ноября на всём протяжении советско-китайской границы было отмечено 245 обстрелов и совершено 42 нападения на территорию СССР. В результате вооружённых столкновений 56 советских людей было убито и 118 ранено.

К осени 1929 года войска Чжан Сюэляна, расположенные в сопредельной с Восточным Забайкальем Барге (Хулун-Буире, охрану данного участка границы осуществлял 3-й полк Северо-Восточной армии), имели основания рассчитывать на непрочность советского тыла. То был год был годом «великого перелома», начались варварская коллективизация с раскулачиванием.

В СССР очень опасались прорыва белых на левый берег Аргуни, который мог вызвать антибольшевистское восстание в российском приграничье. В 1929 г. произошло Тыргетуйское крестьянское восстание в Карымском районе, его инициаторами были бывшие красные партизаны. В ходу был лозунг «За Советскую власть без коммунистов!».

Участились налёты на советские погранзаставы и сёла, в которых активно участвовали русские эмигранты. Диверсионные отряды белогвардейцев систематически перебрасывались на советскую территорию. Недалеко от ст. Карымская в 100 км от Читы был обнаружен белогвардейский отряд в количестве 50 всадников, одетых в красноармейскую форму.

Эмигрантский историк П. Балакшин в книге «Финал в Китае» также приводит сведения, что один из белых вооружённых отрядов прорвался в пределы Забайкалья. К середине августа столкновения белых партизан с красными силами приняли настолько угрожающий характер, — признаёт П. Балакшин, - что китайские власти были поставлены перед необходимостью отвода белых отрядов, чтобы не довести конфликт до размеров настоящей войны. Тем не менее, белые отряды от границы отведены не были.

Тридцатого октября командующий забайкальской группой войск С.С. Вострецов докладывал командарму Особой Дальневосточной армии В.К. Блюхеру: «Обстрел станицы Олочинской ружейно-пулемётным и артиллерийским огнем продолжается восьмой день. Задерживается обмолот хлеба, срываются хлебозаготовки и вывоз к пристани 10 тысяч пудов зерна. Китайские белобандиты обстреливают население и скот. Население просит помощи. В случае отказа готовятся к самостоятельной расправе».

С началом советско-китайского конфликта на КВЖД специальный орган государственной безопасности СССР — Объединённое государственное политическое управление при Совете Народных Комиссаров поставило перед Полпредством ОГПУ в Дальневосточном крае (забайкальцы тогда тоже были дальневосточниками) задачу проведения масштабных активных операций в Китае.

В соответствии с поставленной задачей Читинский окружной отдел ОГПУ формировал смешанные русско-китайские отряды численностью от нескольких десятков до двухсот человек каждый, а также отдельные группы из бывших красных партизан русской национальности, среди которых наибольшую известность получил Степан Толстокулаков.

В июле — ноябре 1929 года отряды совершали вылазки в Маньчжурию и провели ряд операций. К активным разведакциям на китайской территории были привлечены также сотрудники резидентур Контрразведывательного отдела (КРО) ПП ОГПУ ДВК, оперативные сотрудники органов государственной безопасности и погранохраны. Ими, в частности, были затоплены шахты Чжалайнорских копей.

В то время среди казаков Трёхречья существовали два прямо противоположных мнения о необходимости борьбы против СССР. Когда руководители эмигрантских организаций Харбина попросили китайские власти помочь в создании вооружённых отрядов в Трёхречье, администрация Особого района Восточных провинций отказалась, сославшись, что «при начале конфликта с СССР у казаков Трёхречья преобладало мнение о невмешательстве в случае войны СССР с Китаем». Более того, китайские власти также опасались поддержки казаками в Хайларе и Трёхречье советских войск.

В то же время участие белых русских в конфликте 1929 г. в сопредельных районах российского Забайкалья и Трёхречья в китайском Хулунбуире включало организацию военных выступлений белых отрядов на советско-китайской границе и территории СССР.

Данная версия подразумевает, что преступления белых отрядов в приграничной полосе не имеют ничего общего с массовым убийством мирных жителей на иностранной территории представителями соседнего государства (СССР). Именно поэтому публицистика известного сочинителя антиутопий Джорджа Оруэлла сегодня звучит по-прежнему свежо, словно буквально вот-вот вышла из-под пера автора, а вовсе не 80 лет назад: «Что меня поразило и продолжает поражать, – писал Оруэлл в очерке «Вспоминая войну в Испании», – так это привычка судить о жестокостях, веря в них или подвергая их сомнению, согласно политическим предпочтениям судящих».

Соответствующее изложение событий в Дамысово встречается в некотором количестве эмигрантских нарративов. Их первоисточником, насколько можно судить, является текст, опубликованный в харбинском журнале «Хлеб небесный». Текст, в свою очередь, основан на «части, но достаточно проверенных опросом раненых и беженцев из Трёхречья, сведений». То есть это повествование со слов неназванных очевидцев.

«28 сентября 1929 года красный партизанский отряд переправился через реку Аргунь и разграбил посёлки Аргунск, Комары и хутор Дамысово, близ посёлка Келари. При налёте на эти посёлки все жители были перебиты, всё предано огню; убивали людей из винтовок и пулемётов. Детей сбрасывали в реку. В Дамысово трёхмесячный ребёнок, мальчик Зырянов был выхвачен из люльки и разорван…В посёлках Аргунском, Комары и на хуторе Дамысово было убито около 120 человек».

Эта же версия повторятся в газете русских эмигрантов «Гун-Бао» (№ 844, 9 октября 1929 г.): «Переправа через реку Аргунь была совершена в один день, т. е. 28 сентября. <...> В этот день отряд красных, состоящий из набранных в районе Нерчинских заводов молодых коммунистов и местных бывших каторжан, но производимый военным командованием Красной Армии, переправился на правый берег Аргуни. Переправа была проведена под прикрытием моторного катера, вооружённого пулемётами.

Отряд ок. 200 человек встретил на китайском берегу мужественное сопротивление небольшого китайского кордона (10 чел.) у посёлка Дамысо-бо. В результате этого сопротивления начальник кордона Лю Си-фу и 6 человек китайских солдат были убиты. <...> Здесь отряд перешёл в соседний посёлок Дамысово, насчитывающий несколько десятков домов и являющийся в этом районе самым крупным и богатым.

Зверству красных в этом посёлке не было пределов. Расстреливались и убивались на месте не только мужчины, и женщины, но и малолетние дети. Были случаи, когда детей хватали и с высокого берега бросали в волны Аргуни, посылая «спасать родителей». Когда же обезумевшая мать, бросившись за ребёнком, выплывала с ним, то тут же на берегу приканчивали и мать и дитя. Ворвавшись в дом местного хуторянина Зырянова, красные звери не остановились перед убийством его маленького сына трёх месяцев...

Ограбив и уничтожив поголовно таким образом целый ряд прибрежных по Аргуни беженских посёлков, красные переправились обратно на свой берег, увезя с собой всё награбленное. Все дома были сожжены и посёлки почти сравнены с землёй. Трупы расстрелянных остались валяться на улице, где их застала смерть».

Публикация в харбинском журнале «Хлеб небесный» содержит сведения об убитых в Дамысово, приводится список из 50 фамилий с указанием возраста, в том числе глубокие старики, женщины и малолетние дети. Чаще всего встречаются Зыряновы, всего 12 человек, из них 5 – малолетние дети.

Мы привлекли некоторые китайские источники, а также российский источник на основе исторического формуляра Краснознамённого Приаргунского пограничного отряда (в рассматриваемый период - 19-й (Нерчинский кавалерийский) погранотряд войск ОГПУ СССР). Данные материалы ранее не были в научном обороте и, на наш взгляд, позволяют создать альтернативную и более полную картину драматических событий.

В 1929 году командование 3-го полка китайской Северо-восточной армии на аргунском участке границы организовало 3 шайки русских наёмников для разведывательно-диверсионных рейдов на советскую территорию. Слово «шайка» здесь не прихоть автора, а счётное слово 股Gǔ, которое употреблено в китайском источнике именно в данном значении.

Китайские военные обеспечили оружием и боеприпасами банды во главе с сотником И.А. Пешковым в составе 63 человек, хорунжим И.И. Зыковым – 45 человек и И. Аксёновым – 16 человек, всего 123 бойца. Вокруг этой группы в результате мобилизации возникло временное военное формирование общей численностью до 500 человек.

Из всех белых партизанских командиров на тот момент безусловно самой яркой фигурой был Пешков Иван Александрович, офицер из 1-го выпуска Читинского военного училища (1920 г.). Пешков, понятно, служил у Семёнова в 1-м Забайкальском полку. Современники отмечали, что он «очень храбрый и способный в боевом отношении офицер, особенно как партизанский начальник».

В сентябре 1929 г. Пешков собрал в центральном русском посёлке Драгоценка совещание с предложением мобилизовать молодёжь в возрасте от 20 до 30 лет в отряды самоохраны. Учитывая, что тогдашняя численность русского населения Правоаргунского хошуна (ныне – город Эргуна), где располагается Трёхреченский анклав, не превышала 10 тысяч человек, под ружьём у китайцев в этом районе оказалось 5 процентов всего русского населения.

В среднем каждый 20-й трёхреченец по своей воле взял в руки оружие, чтобы воевать с СССР на стороне Китая. Они вели ружейный и пулемётный обстрел советской территории, постоянно нарушали границу, нападали на пограничные дозоры. Непрерывные обстрелы станиц Олочинская и Абагайтуевская на Аргуни привели к тому, что крестьяне были вынуждены эвакуироваться. В ответ в начале третьей декады сентября сводная группа советских пограничников форсировала Аргунь и разгромила 8 китайских застав. Но вернёмся уже к событиям в Дамысово в китайской транскрипции — Дамусу.

Это был крошечный посёлок русских эмигрантов – около 30 дворов. Он получил своё наименование поскольку на противоположном русском берегу располагается деревня Дамысово, такова особенность местной топонимики. В 7,5 км от китайского Дамысово находилась построенная в 1908 году китайская застава Билаэрхэ или Шиика – 11-я застава.

Командиром кордона был офицер Люй Жуйфу (吕瑞甫1885-1929, это его эмигрантская «Гун-Бао» называла Лю Си-фу). Вообще китайские источники весьма подробно описывают рассматриваемые события из-за данного персонажа, он пал за свою страну в бою с советскими военными, вторгшимися в пределы Китая. Командир заставы Люй прекрасно говорил и читал по-русски, русской была одна из двух его жён. Он выступил организатором воинских отрядов в составе русских эмигрантов из соседних сёл, раздал им оружие и проводил военную подготовку.

По китайской версии во второй половине сентября прибрежные села Аргунск (40 дворов) и Комары (30 дворов), а также застава Билаэрхэ были затоплены паводком. Люй Жуйфу перевёл заставу в непострадавшее от наводнения Дамысово, туда же эвакуировались эмигранты из сёл Аргунск и Комары, то есть, по сведениям китайцев, в этих двух сёлах людей не было, атакам советских военных они не подвергались. Вместе с тем, на момент рассматриваемых событий Дамысово было местом дислокации заставы Билаэрхэ – регулярной воинской части 3-го полка Северо-Восточной армии Китая, которая использовала русских наёмников для рейдов на советскую территорию.

28 сентября 1929 г. Дамысово, как утверждают китайские авторы, подверглось нападению красного отряда численностью 200 человек. Люй имел в своём распоряжении 15 китайских бойцов и русских наёмников, в том числе, как пишут китайцы, Ивана Пешкова и его людей. Бой продолжался 8 часов, атакующие вели по селу огонь из станковых пулемётов и активно применяли ручные гранаты. Я в 2010 г. был на месте, где располагалось Дамысово, это на очень высоком берегу Аргуни. Вести пулемётный огонь с реки с бронекатера по целям на берегу, как писали эмигранты, думаю, невозможно.

Так сейчас выглядит та местность, где в 1929 г. разыгралась кровавая драма

Командир заставы Люй был убит, красные, по данным китайцев, потеряли убитыми 10 человек. Двум китайцам и малой части белых партизан удалось вырваться из окружения. Общие потери оборонявших хутор составили около 100 человек убитыми. Участвовавшие в сражении белые русские, кто не погиб в бою, были расстреляны после пленения, деревню красные сожгли.

В 2004 г. была опубликована выдержка из исторического формуляра Краснознамённого Приаргунского пограничного отряда (несмотря на некоторое несовпадение дат, речь, безусловно, идёт об одних и тех же событиях): «Начальнику [Нерчинского кавалерийского пограничного] отряда стало известно, что в ночь на 27 сентября банда в составе 90 казаков… во главе с казачьим офицером Зыряновым из района китайского посёлка Дамасу (искажённое от Дамусу 达木苏, китайского названия Дамысово – А.Т.) должна перейти границу, и напасть на заставу и село Аргунск (это российский посёлок на левом берегу – А. Т.).

Оценив обстановку, начальник отряда принял решение окружить и уничтожить банду на месте её сосредоточения. Для выполнения этой задачи командование отряда сформировало истребительную группу в составе 68 пограничников. В неё были влиты 4 коммуниста и 18 комсомольцев (по эмигрантской версии — «отряд красных, состоящий из набранных в районе Нерчинских заводов молодых коммунистов» – А.Т.).

Выполняя боевое задание командования, истребительная группа пограничников в ночь на 26 сентября скрытно переправилась через реку Аргунь и окружила банду в районе китайского кордона Дамасу. Внезапная и дерзкая атака отважных пограничников завершилась полным уничтожением банды…

В результате четырёхчасового боя было уничтожено около 90 бандитов и 20 солдат китайского пикета. Потери с нашей стороны: убито 2 красноармейца и младший командир, легко ранен красноармеец и два местных жителя, оказывавших содействие нашему отряду». Китайские источники по существу подтверждают эти сведения. Ещё одна цитата: «Красноармейцы Шариков и Прокопенко, ворвавшись в лагерь врага, забросали бандитов гранатами и внесли замешательство в их ряды. В жестоком бою пали смертью храбрых командир отделения Брагин, красноармейцы Колесов и Кулибернов».

Сколько бы не продолжался бой в Дамысово, 4 часа, как говорится в советском источнике, или 8 часов, как пишут китайцы, превосходящим в живой силе и вооружении красным, так долго и упорно могли противостоять только организованные военные силы. Что подтверждается китайскими источниками.

В этой связи мы считаем, что эмигрантская версия немотивированного нападения на мирное русское село не находит подтверждения. Судя по достоверному советскому источнику, который подтверждается сведениями из китайских архивов, мы имеем дело не с карательной, а с вынужденной военной акцией. Отказ красных брать пленных, как можно предположить, был вызван своими потерями убитыми.

Вскоре после дамысовской драмы китайская сторона направила в Цилалинь (Келари) отряд кавалерии с миномётом и пулемётом. В отместку за уничтожение кордона и для демонстрации силы китайцы выпустили по целям на русском берегу Аргуни более 100 снарядов.

В результате продолжительного тяжёлого боя с применением автоматического оружия и гранат мирные русские жители китайского Дамысово, оказавшиеся в окружении вместе с китайской заставой и её русскими наёмниками, не могли не пострадать жестоко.

Но целью красных была не расправа над безоружными поселянами, а превентивное уничтожение вражеского боевого отряда. Вызывает вопрос большое число в списке убитых в Дамысово однофамильцев Зырянова, который в советском источнике указан в качестве главаря белобандитов. Но, во-первых, Зыряновы – довольно распространённая в этих местах фамилия, во-вторых, как следует из советской версии, атаковавшие применяли гранаты по противнику, который отстреливался из жилых домов.

Владимир Григорьевич Зырянов из забайкальского села Аргунск в 2009 году в личной беседе пересказывал автору свидетельство очевидца из Дамысово на российском берегу, - жители этого села наблюдали за развитием событий со своего берега.

Он сообщил, что после ухода красных военных обитатели российского Дамысово переправились на китайский берег на плоту и разграбили покинутое и горящее село, заваленное трупами людей и домашних животных (эмигрантская пресса приписывала эти действия советским военным). Причём на китайском берегу между мародёрами происходили драки за право разместить награбленное на плоту. Захоронение жертв сражения было организовано через несколько дней китайскими властями.

Русские продолжали жить в Дамысово, после создания КНР переименованного в Пинань, и после 1929 года. В Пинани не стало жителей после выезда российских эмигрантов в Россию и Австралию в 1950-60 гг. Русская часть семьи Люй Жуйфу не просто уцелела, но через четверть века перебралась в Россию. В сентябре 1999 года восемь потомков и родственников Люй Жуйфу по линии его русской жёны побывали на могиле китайского пограничника, которая превращена в мемориал воинской славы Китая и находится в КНР под охраной государства.

Они отметили 70-ю годовщину драматических событий, о чём свидетельствует надпись на мемориальной доске. Там же перечислены и участники поминального мероприятия: шестеро, уехавших в Россию – дочь Нина Люй, сын Люй Чжэндэ, невестка Инна Люй, внучки Лариса и Наталия и правнук Илья, а также двое, перебравшихся в Австралию – внучка Ши Мэйли и зять внучки Го Пэйхуан.

Таким образом, принимая во внимание вышеизложенное, утверждение эмигрантского журнала, будто «поселенцы Трехречья не имели никакого отношения к происходящему конфликту и не участвовали в борьбе против советской власти» с учётом китайских источников следует признать не соответствующим действительности. Наиболее смакуемые эпизоды рассказов о зверствах красных представляются выдумками эмигрантской прессы. Информация, что «при налёте на эти посёлки все жители были перебиты», совершенно определённо является преувеличением.

Как об этом говорит по-прежнему, к сожалению, свежая публицистика Оруэлла, «все готовы поверить в жестокости, творимые врагом, и никто – в творимые армией, которой сочувствуют; факты при этом попросту не принимаются во внимание».

Примечательно, что из книги в книгу кочевал «романтический» сюжет, будто советский командир, организовавший рейды в Трёхречье, впоследствии покончил с собой. Решение о рейде в Дамысово истребительной группы Нерчинского кавалерийского пограничного отряда принял его командир майор И.С. Горбачёв, который командовал отрядом до 1941 года и погиб в годы Великой Отечественной войны в боях за город Калинин.

В соответствии с хабаровским протоколом о восстановлении статус-кво на КВЖД китайские власти должны были немедленно разоружить русские белогвардейские отряды и выслать за пределы Маньчжурии их организаторов. Тем не менее на территории Маньчжурии по-прежнему формировались белоэмигрантские отряды, которые снабжались оружием и денежными средствами. Некоторые из этих отрядов (Зыкова, Пешкова, Сараева, Алла-Верды и др.) открыто оперировали в районе западной линии КВЖД, они срывали нормальное движение поездов, терроризировали служащих дороги.

Так, только за 12–14 сентября 1930 г. белые отряды предприняли три налёта на разъезд Трясина Западной ветки КВЖД. ИНО ГПУ ставил задачу вывода на территорию Советского Союза Пешкова, который неоднократно переходил границу и терроризировал население на советском берегу Аргуни, однако закордонные структуры ГПУ данную задачу решить не смогли. И немного позже в 1932 г. те казаки Трёхречья, которые имели несчастье оказаться родственниками красных партизан или красноармейцев, были «подчистую вырезаны, целыми семьями» белым отрядом И.А.Пешкова.

Пешкова в августе 1945 г. расстреляли при отступлении японцы, надо собраться рассказать эту историю справедливого воздаяния за жуткие военные преступления и предательство. Зыкова в Хайларе арестовал СМЕРШ, его осудили, расстреляли в Чите, он не подлежит реабилитации. 1929 год — трагическая история с плохим концом.

Эпизод именно в Дамысово, учитывая китайские материалы и советский источник, нельзя трактовать как карательную акцию советских спецслужб, это был рейд, продиктованный соображениями самообороны. Думаю, несколько более подробное рассмотрение данного эпизода позволяет лучше понять сложную и противоречивую обстановку 1929 года. Хочется надеяться, что это создаёт предпосылки для общего понимания событий нашего собственного сложного и противоречивого прошлого.

В 1929 году против СССР, несомненно, была развязана война – гражданская со стороны белой эмиграции, которая, как было сказано выше, не прекратилась и после поражения властей Трёх автономных восточных провинций (мукденского правительства) в советско-китайском конфликте в ноябре 1929 года.

Вина за трагедию в Трёхречье представителями европейской эмиграции возлагалась на лидеров дальневосточной колонии. А.Ф. Керенский, в частности, отмечал, что русские белые не должны были поддерживать китайцев ни в захвате КВЖД, ни в военном столкновении с СССР. Керенский считал, что нужно вынести урок из трагедии в Трёхречье: «Навсегда отказаться от расчёта на иностранные штыки и все силы отдать на внутреннюю, русскую борьбу за освобождение».

В наше время об этом, очевидно, кричат и обстоятельства борьбы с оружием в руках русских людей друг против друга в советско-китайском конфликте в Дамысово 28 сентября 1929 года – одной из самых трагических страниц гражданского противостояния красных и белых в Забайкалье.

Список источников и литературы:

Аблова Н.Е. КВЖД и российская эмиграция в Китае: международные и политические аспекты истории (первая половина ХХ в.). М.: НП ИД «Русская панорама», 2004.

Балакшин П. Финал в Китае. Возникновение, развитие и исчезновение белой эмиграции на Дальнем Востоке. Сан-Франциско: Сириус, 1959.

Буяков Aлексей, Смирнов Сергей. Отряд Асано. Русские эмигранты в вооружённых формированиях Маньчжоу-го (1938–1945). М.: Алгоритм, 2015.

Ван Кэюн. Люй кагуань цзиши [Записки о командире заставы Люе] // Элосыцзу байнянь шилу [Подлинные записи ста лет русской национальности]/ Сборник статей. – Пекин: Изд-во Культура и история Китая, 2007.

Доколе, о Господи. Хлеб Небесный, № 13. Харбин, 1929.

Кайгородов А.М. Маньчжурия: август 1945 // Проблемы Дальнего Востока, 1991, № 6.

Колпакиди А., Прохоров Д. КГБ: Приказано ликвидировать. М.: Яуза, Эксмо, 2004.

Краснознаменному Приаргунскому пограничному отряду 80 лет. Авторский коллектив под руководством полковника Алдашкина И.В. Краснокаменск: ЗАО «Полюс», 2004.

На защите Отечества. К 90-летию Регионального Управления ФСБ России по Читинской области. Чита: ООО «Экспресс-издательство», 2008.

Сладковский М.И. История торгово-экономических отношений СССР с Китаем (1917-1974). М.: Наука, 1977.

Соловьёв А. В. Конфликт на КВЖД 1929. Малая энциклопедия Забайкалья. Международные связи. Новосибирск: Наука, 2012.

Соловьёв А. В. Тревожные будни забайкальской контрразведки. М.: Русь, 2002.

Тарасов А.П. События в китайском Дамысово 28 сентября 1929 года - трагическая страница гражданского противостояния красных и белых в Забайкалье // Этномиграционные и этнодемографические процессы на востоке России в конце XIX - начале XXI веков, под редакцией К.В. Григоричева. Иркутск: Оттиск, 2012.

Шинин О.В. Проведение органами государственной безопасности активных мероприятий в 1922-1941 годах (на материалах Дальневосточного региона) // Проблемы Дальнего Востока, 2006, № 4.

Эргуна Юци чжи (Летопись Правоаргунского хошуна). Хайлар, 1993.