«Не хотел стать героем, просто выполнял приказ»

В день памяти забайкальцев, погибших при исполнении воинского долга, в читинской школе № 19 появились три «Парты Героев». На них увековечена память о выпускниках, погибших во время спецоперации на Украине: Арсалана Бадмаева, Максима Беланчика и Максима Софияка.

Спустя несколько дней мы встречаемся около школы с родителями Максима. Они пришли на встречу с учениками в том классе, где учился их сын.

Папа Максима — Виктор Александрович — старший прапорщик, служил сначала в Борзе, потом его на два года отправили в Таджикистан и затем перевели в Читу. Тем, что сын пошел по его стопам, он горд.

— Его никто не настраивал, никто не подталкивал. Хотя школа в Борзе всегда была с военно-патриотическим уклоном, — говорит Виктор Софияк.

Я спрашиваю: «Ведь в середине 2000-х было не самое лучшее время для армии, стоило ли тогда поступать в военное училище?»

Отвечает мама, Ирина Викторовна: «Он давно мечтал. Говорил, что либо в десант, либо в военную разведку. Я спрашивала — чего в спецназ-то? Ну, вот так решил».

Отец дополняет: «Быт армейский он видел, наблюдал, как я служил. Ездил со мной на стрельбы как-то и был в восторге. После школы Максим пошел в Новосибирское высшее военное командное училище, окончил факультет разведки, а название специальности я точно не помню, связано с обслуживанием военной техники».

Курс после окончания расформировали — были сокращения в армии тогда — Максима и всех лейтенантов-выпускников уволили. Он сначала уехал в Якутию, работал там слесарем-механиком, а потом в Чите охранником в кафе. Всё хотел вернуться в армию, и в 2016 году удалось восстановиться. В часть в Улан-Удэ он приехал старшим лейтенантом, был сначала командиром воздушно-десантного взвода, потом замкомандира роты по работе с личным составом.

В 2018 и 2021 году Софияк ездил в командировки в Сирию. Когда вернулся, получил звание капитана, а после короткого отпуска был направлен на учения к границе с Украиной.

— Последний звонок был 23 февраля, — продолжает отец. — Мы поздравили друг друга с праздником. Максим сказал, что они грузятся и будут возвращаться, а потом планы изменились, и их направили на спецоперацию. Я сам родился на Украине, оттуда меня призвали в армию и подумал тогда — лучше бы сынок в третий раз в Сирию съездил.

Погиб он 3 марта в селе Андрейчиково Николаевской области. Их десантировали, а через некоторое время машину разбомбили, ребята перевязали раненых и стали пешим порядком продвигаться. В это время снова напали — и всё. Потом раненых забрали вертушки, а погибшие там так и остались. Тело Максима подобрали украинские военные. Поступили по-человечески, заморозили, и мы в апреле из интернета узнали, что он там.

Родители ждали примерно 3,5 месяца — всё это время Максим числился без вести пропавшим. Похоронили его только 19 июня в Омске. Указом президента он посмертно награжден орденом Мужества.

Они жили с супругой в Улан-Удэ, она тоже работала при воинской части. После гибели Максима она не смогла больше там жить — морально тяжело было — уволилась и уехала.

Мы немного вспоминаем Борзю, воинскую часть, и родители рассказывают про детство Максима. Как он в начальной школе занимался карате, а в старших классах стал заниматься с гирями. Не для разрядов, а для формы, для здоровья.

— В 2018 году он участвовал в лыжном переходе, посвященном празднованию 100-летия Рязанского воздушно-десантного училища имени Василия Маргелова, — вспоминает отец. — Он шел со своими ребятами из Бурятии, их оттуда вывезли и десантировали где-то. Переход был сложный, длинный, между населенными пунктами с ночевками в лесах. Мы видели передачу про это, и Максим нам рассказывал.

С того времени на YouTube хранится запись. Немного растерянный старлей в тельняшке рассказывает, как десантники проходят по 50–60 километров на лыжах.

На открытии мемориальной доски в Борзю приезжали ребята военнослужащие, которые учились с Максимом в школе. После мероприятия сразу вернулись в часть — один из них тоже должен отправиться на Украину.

В кабинете, где до 2006 года учился Максим, его родители беседуют со школьниками.

— Мы разговаривали про это. Максим не просился сам никуда, не стремился героем стать, просто выполнял приказы.

Вопросов у детей немного: почему армия, не были ли родные против участия в боевых операциях. Взрослые тоже задают вопрос: хочет ли кто-то стать военным. С последней парты взлетает одна рука.

— Я хочу защищать Родину. Мой папа сейчас находится там, — отвечает мальчишка.