«Уже 5 месяцев его оплакиваю». Читинка сдала ДНК, чтобы найти сына — участника СВО

Слезы начинают душить жительницу Читы Наталью Жарлыкину сразу же, как только речь заходит о ее сыне. Вот уже 5 месяцев она оплакивает его. Как ей сказали в военкомате, мужчина принимал участие в специальной военной операции РФ на Украине и попал под обстрел, но официально в списке погибших он не значится. Потому у женщины в сердце продолжает теплиться надежда: «Вдруг живой, память потерял или лежит без сознания в госпитале». Тело ребенка мать не видела.

— Мой сын Алексей (имя изменено. — Прим. ред.) с нами не жил. Он родился в Кургане, потому его всегда больше тянуло на запад страны. Последние лет 10 работал в Москве, занимался доставкой грузов, машина у него была своя. Так вышло, что последний раз мы общались в марте 2021 года, когда он приезжал в Читу. Мы серьезно повздорили из-за того, что сын звал нас жить к себе, а я не хотела, чтобы он возвращался, просила, чтобы остался в Забайкалье. Так и уехал, сказав только напоследок: «Жди, тебе будет сюрприз», — на этих словах Наталья Витальевна вдруг замолкает и закрывает лицо руками.

Немного успокоившись, она начинает выстраивать в цепочку события ноября 2022 года. Прошла только неделя с момента, когда внучка Натальи Витальевны Василина была возвращена в семью. Принимающая всё близко к сердцу женщина почти 3 месяца с тех пор, как девочку забрали в роддоме у дочери Юли, находилась в полном моральном раздрае. И вот, когда в истории с ребенком случился счастливый конец, новая напасть.

— Только мысли встали на место, мы начали заниматься ребенком, как вдруг мне звонят из военкомата и просят подъехать. Стало страшно, ведь я даже не поняла зачем. Уже на месте меня встретила сотрудница комиссариата и, ничего не объясняя, стала печатать какие-то бумаги, чтобы я сдала ДНК. Затем повела меня к главному военкому — так она его представила. Он мне вдруг и говорит, что соболезнует по поводу моего сына Алексея. Рассказал, что Леша, со слова командира части, к которой он был приписан, отправился на спецоперацию добровольцем из Москвы в составе батальона «Ахмат». Их была целая группа забайкальцев. И где-то вот их там и накрыло. Мол, тела некоторых из той группы привезли в Читу, а моего сына — нет. Вот и дали направление на сдачу ДНК в военном госпитале. Представьте мое состояние. Почему? Как? Я ведь и не знала, что он на СВО. В военкомате объяснили, что сообщение пришло из Ростова-на-Дону, — с содроганием вспоминает Наталья Жарлыкина.

Вероятно, мужчина, когда вступил в ряды добровольцев, указал в качестве контактных данных и телефон матери.

— Я сдала ДНК, наверное, чтобы там, в Ростове, могли сделать экспертизу. Сказали ждать звонка. Ждала-ждала, ничего. Сама стала звонить в военкомат, спрашивать. Говорят, ждите. Наконец, дождалась. В телефоне был какой-то медик из ростовской больницы. Я думала, что он скажет страшную для меня новость, но он сообщил, что мое ДНК потерялось, надо отправить снова. Как объяснили, всё сделала и отправила по почте. Пришло уведомлением, что письмо получено. И снова тишина, — рассказывает Наталья Витальевна.

Женщина продолжает звонить в военкомат, «медику из Ростова» и даже в Чечню по телефонам, которые удалось добыть. Но всё без толку. Информации больше нет никакой.

— Уже 5 месяцев я сына оплакиваю, но до сих пор не знаю точно, погиб он или нет. Мне скинули недавно в «Одноклассниках» фото парня молодого, который в Санкт-Петербурге в госпитале без сознания лежит. Посмотрела — это не Алексей. Может, он тоже где-то в коме лежит, память потерял. Ну он же мой сын! Эта неизвестность хуже всего. Если бы не эта мадам, я бы не знаю, что сейчас со мной было, — завершает рассказ Наталья Витальевна, указывая на внучку Василину.

За помощью с поисками сына Наталья Витальевна обратилась к депутату Госдумы от Забайкалья, генерал-лейтенанту в запасе Андрею Гурулёву. Помощник депутата факт обращения подтвердил, добавив, что запрос о судьбе сына Натальи Жарлыкиной был направлен статс-секретарю — заместителю Министра обороны РФ Николаю Панкову: «В ближайшее время нам должны дать ответ».

Уполномоченный по правам человека в Забайкальском крае Николай Хлызов сообщил «Чита.Ру», что вопросами установления местонахождения и установления статуса военнослужащего (погиб, ранен, в плену) занимается непосредственно Министерство обороны РФ: «По нашей линии оказание содействия в розыске военнослужащих и других вопросов, связанных с ним, взяла на себя уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Москалькова Татьяна Николаевна. Можно непосредственно обратиться к ней через официальный сайт. Можно написать и на мое имя, но мы будем пересылать обращение так же на Москалькову, так как мои полномочия ограничены регионом».

Совет Николая Хлызова мы передали Наталье Витальевне, которая направила обращение в адрес Татьяны Москальковой 18 апреля. На момент публикации текста ответ от Минобороны на запрос депутата Андрея Гурулёва не пришёл — как только это произойдет, его помощник обещал уведомить семью и корреспондента.

Военком Забайкальского края Юрий Шувалов в беседе с корреспондентом «Чита.Ру» 19 апреля заявил, что военнослужащий считается официально погибшим только тогда, когда его родственникам вручили извещение из военкомата. А также подтвердил, что у близких участников СВО могут брать ДНК, но это не означает, что человека больше нет.

— Возможно, он пропал без вести, и пришел запрос от командира части взять ДНК на обследование. Это проверяют среди умерших, погибших и так далее. Если совпадает, то приходит извещение, что да, такой-то и такой-то погиб. Сама сдача ДНК ничего не значит. У нас у многих берут ДНК, даже заранее берут, а потом оказывается, что человек служит, — прокомментировал Шувалов.

Он добавил, что Наталье Витальевне нужно официально обратиться в военкомат края: «Потому что без заявления ее я не могу ничего начать делать. Не надо ждать, будем разбираться. Если хочет что-то узнать о сыне и не может добиться, пусть пишет заявление. Тем более, если он уходил не через нас. Мы будем делать запросы по месту его службы. Только таким способом мы сможем что-то где-то догнать».

«Чита.Ру» будет следить за развитием событий.