«Когда ты едешь?» — «Сейчас». — «Как сейчас?!» Монолог жены мобилизованного о событиях прошлого года

21 сентября. Для многих семей, мужей, братьев, сыновей с этого дня мирная жизнь, полная покоя и размеренности, изменилась на холодную траншею и тягостное ожидание. Год масштабной мобилизации.

Я часто мысленно возвращаюсь в тот день. День тишины, так я его назвала для себя. В тот день на площади Ленина проходило патриотическое мероприятие, коллективы со сцены пели песни, каждая из которых отзывалась в сердце.

Как только закончился праздник, мне позвонил мой муж и как-то спокойно и тихо произнес:

— Привет.

— Привет! — я радостно крикнула в трубку. — Ты где? Со своими? Ты домой? Вместе поедем? Где тебя подождать? — тараторила я.

— Я на призывном пункте, — спокойно ответил Алеша.

— Где? — выдавила я из себя, остановилась, и, казалось, всё вокруг просто отключилось, словно свет. И наступила тишина. Теперь я слышала только голос в трубке, видела только свои ноги.

— Что ты там делаешь?

— Мне повестку принесли на работу: «Незамедлительно прибыть».

— Когда ты едешь?

— Сейчас...

— Как сейчас?! КАК СЕЙЧАС?

И тишина стала звенящей уже во мне.

— Подожди меня, я сейчас приеду. Ты только дождись. Ты собраться успел? — я снова начала тараторить, слезы уже катились из глаз, голова кружилась, а я неслась на остановку, вслушиваясь в каждое слово.

— Да, — спокойно говорил Алёша. — Положил рубашку и джемпер.

Я, казалось, входила в штопор. Только сегодня утром мы собирали добровольца, закупали все необходимое. А мой муж сейчас уезжает с дурацким набором: рубашка и джемпер. Капец!

Я сажусь в маршрутку. Едем. Очень тихо вокруг. Все молчат, только я всхлипываю и, не отпуская трубку, переспрашиваю:

— Ты здесь? Ты меня жди.

Вслушиваюсь, как на том конце кричат: «Построились!» И тишина.

Затем слышу родной голос в трубке:

— Не назвали. Ждем следующий автобус.

Я смотрю на тех, кто со мной в тишине: седовласый мужчина с дорожной сумкой, пара помоложе с рюкзаком, парень в очках с вещмешком. И женщины.

Мы практически все доезжаем до одной остановки и друг за другом идем в пункт во Дворце культуры железнодорожников.

Вокруг машины, люди. Ищу глазами — нашла! Облегчение, успела! Обнимаю и застываю на груди мужа. А он шепчет в ухо: «Всё хорошо. Всё будет хорошо. Оля, сходи до магазина, купи на сухой паек чего-нибудь и сигарет».

По дороге встречаю Ингу, она приехала за сыном. Обнимаемся, плачем в плечо.

— Ты аптечку собрала? — наконец спрашивает она.

— Нет. — Я возвращаюсь в себя и понимаю, что у мужа с собой... только он сам.

Инга кидает мне в телефон список необходимых лекарств, и я лечу до магазина, до ближайшей аптеки. Протягиваю список фармацевту, а она с заплаканными глазами мне отвечает:

— Я уже этот список видеть не могу. Наизусть его знаю. Сейчас соберу вам всё, что еще осталось, — складывает и вытирает слезы.

Возвращаюсь в пункт, спешу, считаю, сколько минут меня не было, мог ли автобус за это время всех забрать и уехать. Добегаю — нет, не было автобуса. Муж ждет. И все ждут.

Кто-то сидит на лавочках, кто-то стоит. И очень тихо вокруг. Все разговаривают шепотом. Мужчины молча курят, женщины периодически вытирают слезы и прижимаются к своим мужчинам.

Через полчаса тишины все стали одним целым. В воздухе читается готовность и смирение. Вновь прибывающие торопятся, на ходу застегивают вещи, в глазах еще дела двухчасовой разницы, а через полчаса — вместе со всеми. Тихое ожидание автобуса и готовность.

Я жмусь к мужу, как и все жены, тихо снимаю слезы со щеки и стараюсь что-то говорить. А Алеша спокоен и настроен, как инструмент. Ждем.

Час, два, три. Периодически приезжает автобус, всех выстраивают, называют фамилии, и те, кого назвали, идут в автобус. Жены плетутся за толпой своих мужчин и облепливают двери автобуса, чтобы успеть еще раз взглянуть и отпустить. А потом снова наступает молчание.

Тишину разбивает громкий женский голос:

— Ребята, горячая картошка, подходите, поешьте, только что сварили. Женщины, помогите раздать!

Это волонтеры приехали и привезли огромные кастрюли с вареной картошкой с маслом и горячий чай. Иду помочь. Всё легче, чем просто ждать. Мы берем тарелки с картошкой и начинаем предлагать ее всем. А мужчины отказываются. От волнения не лезет картошка. И чай. Курят. Много курят.

В пункт приезжают наши друзья Витя и Наташа, они копали картошку, когда принесли повестку Вите: «Незамедлительно прибыть». Бросив всё, они примчались. На лицах домашняя забота, скорость, жизнь.

Наши мужчины уходят покурить, мы с Наташей шепотом делимся своим волнением. Алеша с Витей возвращаются. И на лицах уже спокойствие и готовность: «Значит, так надо. Значит, наша очередь пришла», — говорят они, повторяя друг друга. И мы ждем вместе.

— Я буду тебя ждать, не умру до Победы! — говорит по телефону моя мама. И я понимаю, что мы все готовы служить. Каждый по-своему.

В следующую минуту пункт ожидания превращается в пункт защитников.

Появляется небольшая группа людей. Родители и жена с малышом на руках, сразу читается по ним. Ждут. И вдруг на площадку на больших ногах залетает молодой мужчина в гражданской одежде. Без растерянности, в хорошем настроении. Он отходит в сторону и переодевается в военный камуфляж.

И у нас на глазах рождается солдат. Он у жены берет на руки своего совсем крохотного сына и превращается в защитника. Эта картина приковывает внимание всех. Кажется, что все мужчины в это мгновение сбросили свои сомнения и страхи.

Мы все вошли в ситуацию, из которой больше нет выхода в прошлую спокойную жизнь. Теперь только вперед, только к победе.

Много событий с того дня было после и продолжает быть сейчас. Время сжимается до предела, и сутки кажутся длиннее для тех, кто ждет, кто одним дыханием дышит со своими родными, с теми, кто там, за ленточкой, для кого время — это сейчас. Жизнь стала работой, а смерть — вечной службой добру.

Можно ли было без боя. Нет. Наши Забайкальские Мужья в один час превратились в защитников. И честно выполняют свой долг перед Родиной, перед своей семьей.

Спасибо всем, кто не дрогнул.

Терпения всем, кто ждет.

Мужества близким героев, вписавшим свои имена в небесную армию Бога.

У нас у всех нет и не будет прошлой жизни. Но есть сегодня и завтра, есть будущее.

Но для этого каждый должен прожить свой день тишины.