Скандалы, интриги, бойня. В СНТ под Читой начался апокалипсис: дачники дошли до ручки

В Читинском районе не доезжая Александровки есть СНТ «Железнодорожник-4». Его сложно найти на карте, если ты здесь не был. В 2ГИС места с таким названием вообще нет. Но какие страсти там происходят — сюжет для криминальной хроники.

В редакцию обратились жители СНТ. Они буквально в отчаянии от безысходности. По их словам, в товариществе происходит беспредел. 4 июля здесь организовали собрание и пригласили нас.

От Читы до «Железнодорожника-4» примерно 40 километров. Такси из центра города стоило примерно 1900 рублей. Ни я, ни водитель понятия не имели, куда ехать. Нас ориентировали по телефону: проехать Атамановку, мост, на остановке «Село Александровка» направо, дальше по лесу, полям, под горку, и вот спустя минут 40–45 мы на месте.

Водитель сразу предупредил, что до Читы оттуда меня никто не повезет. Да я бы и не смогла вызвать такси — интернета нет, связи нет.

На въезде в СНТ гостей встречает огромная зловонная куча мусора. Как рассказали потом жители, там уже бегают крысы, а образовалось такое чудо за месяц. Предыдущую кучу мусора вывозила инициативная группа. Теперь они ждут, когда проблемой озаботится правление.

Жара под 40 градусов, возле одного из домов собралась толпа, слышны крики и возмущения. Вначале даже и не поймешь, что происходит. В глубине толпы стоит усатый дедушка с женщиной в цветастой футболке. Она держит телефон и снимает всё происходящее. Как выяснилось позже — его жена. Среди народу есть еще операторы.

— Возле чьего дома стоим? — спрашиваю.

— Председатель это вот. Новоявленный. Самозванец, — отвечает женщина, указывая на мужчину с усами.

— Его как выбрали, он тут же по доверенности передал свои полномочия, — добавляет мужчина рядом.

— Его никто не выбирал. Мы вообще другого выбирали. Они как-то по бумагам это сделали. Мы голосовали вообще за другого человека. Они по-быстренькому после собрания передали документы в налоговую по каким-то доверенностям. Люди, когда были на собрании, у нее [казначея] просили — отдайте наши доверенности. Она никому не отдала, — поправляет его женщина.

— У нас всё разваливается.

— Помойку, заезжали, видели? Деньги-то же сдаются. А у нее [казначея] денег нет.

Местные объяснили, что у них есть группа правления, в которую входят председатель, казначей и квартальные. По словам жителей, группа правления освобождена от платежей за что-либо в СНТ и каждый там получает зарплату с членских взносов. Несмотря на то, что взносы люди платят, в СНТ почти ничего не делается, рассказывают они.

— Старухи собрались, она самая главная — казначей. Она как бы всем правит. У нее дочка судья, и мы никак не можем с ней справиться. Она потом выбирает любого, председателем ставит. Тут же председатель пишет доверенность либо на нее, либо на того, кто рядом с ней, и она делает, что хочет, — перебивая друг друга, рассказывают собравшиеся.

СНТ находится в окружении леса, рядом течет Ингода, вода из которой качается к участкам. Их много, около 500. Улицы тут называются как в центре Читы — Богомягкова, Горького. Слышала от жителей, что некоторые таблички перешли по наследству из города.

Несмотря на то, что СНТ как маленькая деревня и вроде как почти все платят взносы, уличного освещения здесь нет. А в прошлом году, когда молния ударила в трансформатор, местные остались без электричества.

— Мы тут месяц сидели без света. Пока сами люди не собрали, поставили этот трансформатор. Сами!

— А вот этот председатель вчера взял и срезал замок [на трансформаторе]. Замки новые повесили. Как будто он их. А он почему их-то?!

— Там написано по документам «Собственность членов СНТ».

— Куда только ни обращались, судились. За свет почти полтора миллиона долг.

— Мы же платим деньги!

За свет, по рассказам местных, здесь платили только наличными казначею и по завышенным тарифам, чтобы перекрывать долги. Потом многие стали платить сразу на счет, за что получили ответочку.

— Я несколько лет платила на счет за свет, они нам взяли и отрезали воду. Потому что надо, чтобы ей несли наличными.

Люди на собрании и мои собеседники начали за что-то поднимать руки.

— За что голосуем-то?

— Выражаем недоверие председателю!

Мои собеседники рассказывают про казначея: это пенсионерка под 80 лет, у нее большой ухоженный участок в СНТ, есть розарий, теплица, которая отапливается круглый год. Самой женщины на собрании не было.

— Она и не ходит. Это бесполезно. Она-то же хорошо живет. По заграницам ездит. У нас тут вообще почти ничего не делается — ни дороги, ни мусор. Потом, когда появилась инициативная группа, начали мусор вывозить, дорогу делать сразу начали.

— Мы не можем ее снять. Не знаем, куда еще обращаться-то, чтобы это вылезло.

Председатель откланялся и ушел ненадолго в дом. Женщина из инициативной группы, пока его нет, объясняет собравшимся, что членских взносов хватит и на дорогу, и на обслуживание трех трансформаторов. Председатель возвращается. Мужчина из толпы ему кричит:

— Тебя совесть не давит?! Ты же видел, что голосовали все за Юлю? А за тебя три человека подняло. Как ты жить здесь собираешься, а? Бессовестный ты! Почему ты у нее под диваном сидишь, когда тебя вызывали?

— Это мое личное дело, — отвечает председатель.

— Жулье!

— Шарлатаны!

— Люди уже с ума сходят, видите? — отмечают мне собеседники.

В гуще собрания продолжается кутерьма. По лицам стекают ручьи пота, но люди, несмотря на жару, продолжают. Пенсионерка в шляпке и очках присоединяется к нашей беседе. Говорит, что живет здесь уже 40 лет, что раньше был хороший председатель, который старался для людей, была прибыль, а потом казначей его «съела». Женщина не может сдержать эмоций, не совладав с тремором, отходит в сторону: «Всё! Даже говорить не хочу».

Гул стал уже настолько громким, что кто-то в толпе свистнул. Все притихли. Звонят в администрацию, но трубку там не берут.

Людей вокруг меня становится больше.

— Понимаете, они сейчас забрали наш трансформатор, кто знает, может, воду будут отключать людям. Они пойдут к бабушкам беззащитным. Вот к нему придут (указывает на мужчину), он въедет ему раз. Он что, смотреть будет, как ему трубу обрезают? Вот этого болвана поднимут на вилы восьмого числа, если он попрет куда-то отключать, вот этих слесарей.

Народ опять притих. Теперь звонят главе Читинского района, чтобы спросить, где ключи от трансформатора. Выяснилось, что его передали муниципалитету.

— На каком основании наш трансформатор передали муниципальному району? Она специально его передала.

— Над нами смеются просто, как над дурачками. Кого-то доведут, он на отчаянный шаг пойдет.

— Есть люди, которые сидят, сюда не ходят даже, потому что зла уже не хватает.

Из-за гула моих собеседников практически не слышно. Собравшиеся предлагают председателю проехать к казначею. Они хотят убедиться, что их голоса по доверенностям не засчитали на его счет. Жена председателя говорит, что он никуда не поедет.

— Она говорит: вы рветесь к кормушке. Это, получается, признает, что у нее кормушка. Так ведь?

Спустя какое-то время собрание закончилось. Местные еще много чего рассказывали. И что слесари, приходя, спрашивают, за кого они, и если не за того, кого надо, то не помогают. И что казначей отдыхала зимой в Дубае. И что квартальные им не нужны, потому что они сами в состоянии за всё платить и всё делать.

После того как меня добросили до остановки, в чате я увидела, что в Читинский районный суд подали коллективный иск, чтобы оспорить недавние выборы председателя.

Я созвонилась с казначеем, чтобы узнать ее мнение о раскаленной обстановке в СНТ. Пенсионерка пояснила, что линию электропередач в товариществе передали как бесхозную и она теперь принадлежит администрации Читинского района. По словам казначея, некоторые жители СНТ не оплачивают электричество или платят меньше, чем необходимо.

— Для кооператива это удушающая петля. Мы за весь кооператив рассчитываемся. Ежегодно больше миллиона платим за электроэнергию. Самый большой сбор был 477 тысяч, а вот эти вот 500–600 тысяч из членских взносов доплачиваем за воров.

По словам казначея, когда сломался трансформатор, жители находились без света примерно 9 дней. Правление решило собрать с граждан по 1,5 тысячи рублей на новый.

— Он стоил около пятисот тысяч. Трансформатор хотели поставить на 400 единиц. Собрали 300 тысяч, 200 еще не хватало. В среду собрали правление и решили 200 тысяч заплатить из членских взносов, а потом эти деньги дособрать. В четверг вскрывают трансформатор, ставят, неизвестно какой. От этого трансформатора забрали ключи. Мало того, еще срезали замки с других трансформаторов. И теперь эти летом бесконечно устраивают террор, отключают электроэнергию больше чем на полдня. Думаете, кто там в этой группе? Я вам покажу лицевые счета. Там все должники поголовно!

Казначей уверяет, что председателя назначили легитимно, а инициативная группа пыталась сорвать собрание.

— Пришла вот эта вся инициативная группа с микрофоном, с колонкой. Вы даже не представляете, что это было. Кричали: «Юля! Юля!» Вообще не давали [проводить]. У нас больше 250 доверенностей от жителей, зарегистрировались больше 100 человек. Которые присутствовали, проголосовали за него, плюс доверенности. Пусть оспаривают, это их право.

Она также сказала, что завышенный тариф на электроэнергию нужен, чтобы возместить потери.

— Раньше нам «Читаэнергосбыт» 17% делали на потери. Прямо из счета убирали 17%. В 2013–2014 году нам всё это отменили и от Службы по тарифам пришло письмо о том, что мы потери платим субсидиарно, то есть все члены кооператива. Эти 17% начисляем на тот тариф, который существует. Про потери даже в Гражданском кодексе написано.

По поводу кучи мусора, образовавшейся на въезде, казначей сказала, что договор заключен с «Олероном», но компания уже третий год как попало вывозит мусор.

— Я даже не знаю, что делать. Даже к частнику обратились, он нам сегодня отказал.

По словам казначея, членские взносы постоянно приходилось тратить на долг по электроэнергии.

— На это уходило 500–600 тысяч в год. Во-вторых, с 2014 года не повышался тариф — 3700 без мусора, 600 мусор. Эти 3700 в данное время что-то значат? Делали дорогу, качаем воду, вывозим мусор. Членских взносов по смете получается 1,7 миллиона. Мы собираем около двух миллионов. За электроэнергию 1,15–1,2 миллиона, и 11 сотрудников получает 970 тысяч за год.

Казначей говорит, что ей трудно в ситуации, когда на нее ополчилась часть жителей, и она уже готова отработать последний сезон и уйти.

— Я человек материально обеспеченный. У меня дочь судья и сын заместитель начальника железной дороги. Я могу жить прекрасно. Мне вот это не нужно. Большая часть просит — не уходите, всё развалится. Шесть лет тянула кооператив без председателя. Сейчас председателя выбрали. Он попросил: «Пожалуйста, поработайте еще сезон». Тем более после такой грязи, кто пойдет казначеем? Я уже категорично сказала, что этот сезон, а там хоть что — за ворота и выставляю документы.