«Она не заслужила, чтобы ее выносили как мусорный пакет»: репортаж из города, где 93-летнюю старушку волокли до скорой по сугробам

Новость из Гремячинска Пермского края возмутила всю страну. И пермские, и федеральные СМИ на днях писали, что 93-летнюю бабушку волокли по снегу, потому что скорая не смогла подъехать к подъезду дома. Наши коллеги из 59.RU отправились на место, чтобы самим увидеть, что там происходит. Там мы увидели не заброшенные хрущевки, а уютный городок, который ветшает от бесхозяйственности. Подробности — в репортаже наших пермских коллег.

Когда заезжаешь в Гремячинск, не сразу понимаешь, что город уже начался. Крыши частных домов еле различимы за сугробами и легкой туманкой. На фоне утопающих в снегу елей резко выделяется линия электропередачи. И вот оказываемся на центральных улицах Комсомольской и Ленина. Дома в пастельных тонах до четырех этажей, похожие архитектурой на красивые «сталинки». Окна с арками, под крышей уголком лепнина как фальш-балкон. Дома выстроились в шеренгу вдоль дороги и только обветшалая штукатурка нарушает их привлекательность. Здесь же, на улице Ленина, стоит здание администрации с капителями. Напротив — ДК с колоннами и арками по бокам. Всё это прячется за сугробами высотой до двух этажей, которые сгребли, когда чистили дороги.

Мы заранее связались с Ириной Чуйковой — внучкой Риммы Мыльниковой. Она предупредила, что после шумихи с фотографией ее бабушки город почистили. Но мы всё равно решили приехать.

Как выяснилось, бабушке вызывали скорую еще 12 января. Вечером после этого Ирина разместила запись в местном сообществе «Гремячинск — мой город родной» во «ВКонтакте». Прикрепив фото бабушки на носилках, она обратилась к главе Губахинского округа: «Господин Николай Лазейкин, вы хотите, чтобы вам оказывали такую скорую помощь? Центр города, Грибоедова, 24!» По словам Ирины, уже ночью 13 января двор начали чистить от снега. До этого трактор там видели примерно в середине декабря. Гораздо позже новость добралась до пермских и федеральных СМИ.

Улица Грибоедова, на которой недавно развернулась драматическая история, пересекается с центральной улицей Ленина. Дом № 24 находится буквально в нескольких кварталах, позади от здания администрации.

93-летняя Римма Ивановна Мыльникова до недавнего времени жила в квартире этого обычного дома, на третьем этаже. Она приехала в Гремячинск в 1946 году, когда город еще строился. Встретила здесь будущего мужа, устроилась телефонисткой при шахте — там и проработала всю жизнь. Даже в возрасте за 90 она бодрилась, когда не болела, и выглядела моложе своих лет.

— Вот подъезд бабушки, откуда ее выносили. Но только здесь не было выхода. Здесь была 10-сантиметровая тропиночка по завалам снега, невозможно было даже открыть входные двери, — показывает на месте внучка Риммы Ивановны Ирина Чуйкова. — Тащили ее волоком до скорой, которая не могла сюда проехать.

Ирина присматривала за бабушкой последние пять лет. 25 декабря у Риммы Ивановны выявили сердечную недостаточность. К 12 января женщина уже перестала ходить. Днем у нее критично повысился сахар и обеспокоенная внучка вызвала скорую. Приехавшие на вызов врачи решили: «Нужно срочно госпитализировать». Но двум хрупким женщинам-врачам бабушку было не донести до машины, остановившейся до поворота во двор дома. Тогда позвали на помощь соседей-мужчин со второго этажа.

— Нести им было очень тяжело: у носилок брезентовые ручки, которые режут руки. Они три раза остановились, положили ее в снег. А она ведь кричит, она боится, ей больно, ей страшно, что ее уносят, — возвращается к тяжелым воспоминаниям Ирина. — Она строила этот город и не заслужила, чтобы ее уносили так, как мусорный пакет. Я видела ее глаза в этот момент. Не дай бог никому увидеть глаза своего родственника, который уходит так.

Женщину повезли на машине скорой помощи в Губаху. Как объясняет Ирина, в Гремячинске не осталось стационара и тем более реанимации для тяжелобольных пациентов.

— Мы с мужем следом на машине собрались ехать. Одну же ее не отправим! Но машина легла на живот в сугробе и двинуться не может. Десять человек нас поднимали час. Только потом мы смогли поехать за ней в больницу, — рассказывает 59.RU Ирина.

Римму Ивановну положили в реанимацию. На несколько дней ей становилось чуть получше — ее переводили в палату. Ирина вместе с мужем и дочкой привозили бабушке еду и вещи. Но утром 17 января Риммы Ивановны не стало.

— Я врачей и скорую помощь вообще никак не обвиняю. Они всё сделали правильно! И здесь, и в Губахе они сделали всё, что могли — говорит Ирина. — Я виню эти условия, в которых мы вынуждены жить. С декабря люди пишут: «Помогите, город завалило снегом». И никакой реакции. Убирать начали только ночью 13 января после поста во «ВКонтакте». В советское время при заносах здесь каждые два дня ходили тракторы. Потому что у города был статус. А сейчас нас присоединили к Губахе и мы будто никто, никому не нужны здесь. Ни стационара, ни поликлиники, детей в одну школу согнали. Условий для жизни нет.

Мы видели здесь сугробы выше человеческого роста и заваленные снегом окна первых этажей, но, к слову сказать, дороги уже почистили — и на Грибоедова, и в соседних дворах. Мы заехали на улицы подальше от центра — там снег с дорог тоже сгребли и оставили по бокам. За время, пока мы находились в Гремячинске, мимо нас несколько раз проехали работающие тракторы.

Поскольку мы хотели поговорить и с другими участниками нашумевших событий, с врачами скорой помощи, мы отправились в местную больницу.

Как говорят жители, ее здание большое, но пустующее. Что в нем есть, нам рассказала одна из сотрудниц:

— В больнице есть только дневной стационар — терапевтический и хирургический. Один хирург на весь город, в дневном отделении — один терапевт. Пациенты ждут очереди, чтобы прокапаться, по полгода. Скорая помощь уезжает на вызов, «избушка» закрывается, и человек, которому нужна срочная помощь на месте, уже ее не получает.

Вот и мы врачей скорой помощи не застали: они уехали на вызов, кабинет был закрыт. Но пациенты, узнав, что мы журналисты, начали делиться наболевшим.

— А вы слышали, бабушка умерла? Я так расстроилась, что ее тащили по снегу, везде уже показали, — говорит женщина в очереди в кабинет.

— Это, наверное, первый год, когда совсем кризис случился. У нас, конечно, всегда снега много, но в этот раз погода дала жару! Вот раньше был Хмелевской — как чистили! Царство ему небесное! — вспоминает другая местная жительница бывшего главу поселения.

— Еще чуть-чуть снега выпадет — и машины у нас по дороге не разъедутся, — говорит женщина в регистратуре.

— Нашу улицу Серова в третий раз почистили за зиму, — добавляет другая.

— А вот человек из Баской пришел (это поселок в черте города. — Прим. ред.), спросите у него, — звучит со стороны.

— Я еле добрался! — говорит мужчина с палочкой. — Выбрался сегодня, у меня лекарства закончились, надо рецепты выписать.

— И люди без магазинов там живут. И света нет, и газа нет, и дороги нет. Вообще ничего нет. Бедные вы там, — говорят на перебой женщины, собравшиеся в больнице. — Всё равно ведь город!

— На 75-й (поселок в черте города. — Прим. ред.) дача горела, так пожарная машина даже проехать не смогла, застряла, — добавляет другая женщина.

— У нас еще и с транспортом проблема. Расписание есть, но оно не соответствует. Автобус по таким дорогам проехать не может. Первого рейса нет, на котором в садик ребенка надо везти, — говорит один из мужчин. — Да и освещения нет.

— У нас в Баской в 90-е годы гробы на корытах вывозили, вот сейчас мы к этому же идем, — делится женщина.

— Я на Матросова живу, за старой школой. Сейчас у нас почистили. Но до этого, если бы что-то случилось, к нам ни скорая, ни пожарная, ни полиция не доехали бы, — добавляет другая местная.

— Ирина, после твоего поста ведь два дня не переставая чистили и техники три единицы нашлось, — обращаются к внучке Риммы Ивановны, которая была с нами в больнице.

Во время разговора жители посчитали, что в общей сложности улицы чистили около трех раз за зиму, и то не во всём городе. Также вспоминали, что в советское время тракторы чистили дороги по ночам, а утром шахтеры шли на работу. А сейчас звук трактора тут воспринимают как редкий и потому «приятный».

Довольно скромное помещение управляющей компании «Строй Центр», отвечающей за дом на Грибоедова, 24, находится на верхнем этаже одной из малоэтажек. Там нас встретил юрист Евгений Сивцев. Он внимательно выслушал Ирину, которая не могла сдержать эмоции, вспоминая про бабушку, и попросил послушать и его.

Юрист рассказал журналистам 59.RU, что управляющая компания сама содержит трактор, так как нанимать его «экономика бы не выдержала», а снег в Гремячинске идет обильно и долго — метели даже в апреле случаются.

— Если мы будем полностью кидать все финансовые потоки, которые от населения к нам приходят, на борьбу со снегом, тогда у нас не останется денег даже вентиль в подвале поменять, — делится в разговоре с Ириной и нами Евгений Сивцев. — У нас сейчас с домов примерно 65% собираемость по платежам. И эти 35 процентов должников мы не найдем никогда. С учетом тех копеек, которые остаются у нас, в принципе экономика трещит по швам.

По словам Евгения, в Гремячинске управляющие компании банкротятся через три года после создания. И они этот порог преодолели с трудом.

— Мы управляем 58 домами. Нам сейчас население должно порядка 40 миллионов. При этом наш главный должник — муниципалитет, который не платит за свои пустующие квартиры: они должны нам около 5 миллионов, — рассказывает 59.RU Евгений. — Когда мы стоим и смотрим на наши копеечки, мы должны понимать, на что мы их потратим. На то, чтобы сейчас заправить трактор и погнать его по дорогам или какой-то кусочек железа поменять, чтобы, извините меня, говном не затопило дом. Мы работаем на грани фола. И это очень тяжело.

Евгений говорит, что при уборке снега возникает и еще одна проблема: его скоро будет некуда грести.

— Вот сейчас еще одна метель будет, куда нам снег толкать? Его некуда толкать. Мы бы вывезли его с удовольствием. Покажите куда. Муниципалитет даже не удосужился полигон для складирования снега сделать, — делится Евгений. — Трубим об этом тоже! Всем главам говорим. Но нет такого полигона.

После эмоционального разговора в УК Ирина говорит, что знает Евгения: он водит ребенка в сад, где она работает воспитателем.

— Конечно, не от него всё зависит, — вздыхает женщина.

В поисках ответов на множество вопросов мы отправились в местную администрацию. Точнее, в здание, оставшееся от нее, потому что на месте есть только охранник, секретарь и уборщицы.

Те, кто в здании, исправно выполняют свою работу. Охранник спрашивает фамилию и записывает, куда идешь. Уборщицы натирают полы до блеска. Девушка-секретарь даже примерно в обеденное время на месте. Спрашиваем у нее, кто из специалистов может прокомментировать уборку снега.

— У нас же администрация в Губахе. Все специалисты там, обращайтесь туда. У нас есть руководитель территориального управления, но он уехал в Губаху на совещание. Здесь только комитет по управлению муниципальным имуществом, но они к снегу никакого отношения не имеют, — объясняет нам девушка. — Попробуйте сходить в управляющую компанию.

Выясняется, что УК практически одна на весь город. Помимо нее за уборку отвечает небольшое МУП «Коммунальное хозяйство». И МУП, и УК находятся в одном желтом здании, где мы уже были.

Мы сделали запрос в администрацию Губахи, но ответа на момент публикации не получили.

Спускаемся обратно в просторное фойе, где красуется статуя Ленина. На лавочке сидят и общаются местные жители. Узнав, что перед ними корреспондент, делятся мыслями. Говорят, что им очень не хватает местной газеты.

— Совсем без присмотра нас тут оставили, — говорит мне женщина. — У нас даже полицию закрыли и ГБР нет.

— Я вообще не понимаю, зачем нужно было соединять два города. Пусть мы были дотационные. Это был свой город, — говорит статный мужчина. — Газету «Шахтер», которая со времен войны была, и ту забрали, отменили. Теперь молчком. Я пацаном был, родители в шахте работали, ее выписывали. Сам в шахте работал, все выписывали. Сейчас ее нас лишили.

— Да у нас в «Шахтере» всё было расписано, когда прием, куда, чего. Сколько у нас собраний было, так и не отстояли мы. Сказали, что нерентабельная, людям вернули деньги за подписку на полгода, — добавляет другой мужчина. — И теперь в Губахинской если и промелькнет про нас строчка, и то хорошо.

А наша героиня Ирина Чуйкова, несмотря на горе, которое пережила, потерю родного человека, хочет, чтобы в родном Гремячинске всё было хорошо.

— Я очень сильно люблю свой город, его создавали и строили мои бабушка и дедушка. Я здесь росла, знаю каждый его уголок, каждую улицу, каждого человека, каждый уголок нашего необъятного леса благодаря бабушке. Здесь родители наши выросли и уже у нас дети, — говорит Ирина. — Мы бы хотели видеть Гремячинск таким, каким он был в своё время: без руин, без заброшенности, с больницей, с врачами, с автобусами, с учителями, с хозяином города — тем, кто бы за него в огонь и в воду! Но этому, увы, не сбыться!